Ю. ГОДУНСКИЙ, историк.

Нравственное богатство народа наглядно исчисляется памятниками деяний на общее благо...
В. О. Ключевский

Наука и жизнь // Иллюстрации

Князь Владимир, крестивший Русь, был первым князем, который стремился придать благотворительности организованный характер, отдавая на эти цели монастырям десятую часть княжеских доходов.

И. Репин. "Нищий с сумой". 1879 год.

Впервые на Стоглавом соборе 1551 года Иван IV сказал о необходимости строить в каждом городе богадельни и больницы.

При царе Алексее Михайловиче были созданы специальные приказы, занимавшиеся общественным призрением неимущих.

Петр I решительно взялся за искоренение нищенства. Но царь прекрасно понимал, что одними репрессиями сделать ничего нельзя.

В эпоху Екатерины II приказы общественного призрения, подчинявшиеся непосредственно верховной власти и Сенату, были созданы в 40 из 55 губерний.

Императрица Мария Федоровна, супруга императора Павла I, более тридцати лет руководившая благотворительностью и всеми социальными учреждениями в России, проявила на этом поприще большие организаторские способности.

По инициативе Александра I в 1802 году было создано еще одно благотворительное общество, действовавшее параллельно с обществом Марии Федоровны, - Императорское человеколюбивое общество.

Воспитательный дом, открытый в Москве в 1764 году. Гравюра XVIII века.

Благотворительность, меценатство, милосердие, приют - почти забытые в советское время понятия. Только на исходе ХХ столетия они постепенно стали возвращаться в нашу повседневную жизнь. Давняя традиция благотворения и попечения о нуждающихся, проявлявшаяся в дореволюционной России в многообразных формах, после октября 1917 года была предана остракизму и забвению. Большевики смотрели на модель благотворительности как на буржуазный пережиток и средство обмана трудящихся, стремление спрятать свою эксплуататорскую суть за унизительной "помощью бедным" и тем отвлечь их от классовой борьбы. Прошли десятилетия, и жизнь заставила подумать о возрождении благотворительности в современной России. В немалой степени тому способствовали тяжелейшие испытания, выпавшие на долю россиян в так называемое перестроечное время, когда страна переходила к рыночной экономике и рыночным отношениям. Возрождаемая благотворительность еще не встала крепко на ноги. Но тем интереснее заглянуть в ее истоки.

Как утверждает известный русский историк и писатель XIX века М. П. Погодин, в языческой Руси "заботиться о стариках, недужных и больных было первейшей обязанностью и общей добродетелью славян". Правда, тогда благотворительность (никем не организованная да и не называемая так) носила простейший характер родственной или соседской взаимовыручки и заключалась, главным образом, в кормлении, одевании и приюте наименее защищенных членов своей общины - стариков, одиноких женщин, детей.

Путешественники с Запада, посещавшие в те времена земли восточных славян, отмечают в своих записках, что человеколюбие, сострадательность, стремление разделить горе и беду другого были характерны для наших далеких предков задолго до того, как они в 988 году приняли христианство.

С принятием христианства благотворительность в Древней Руси получает особое направление - "нищелюбия". Народ относился к нищим как к людям, причастным святости, с которыми надо делиться своим достоянием. Раскрывая сущность древнерусского благотворения, крупнейший историк начала XIX века В. О. Ключевский пишет: "Человеколюбие у наших предков было то же, что нищелюбие, и любить ближнего значило прежде всего - накормить голодного, напоить жаждущего, посетить заключенного в темнице... Древняя Русь, - продолжает Ключевский, - понимала и ценила только личную, непосредственную благотворительность, милостыню, подаваемую из рук в руки, притом "отай", тайком не только от стороннего глаза, но и от собственной "шуйцы" (так в древности называли левую руку. - Прим. авт .).

Древнерусский благотворитель считал такое деяние необходимым условием личного нравственного здоровья, да и церковь рассматривала милостыню как религиозный акт, молитву, крестное знамение, способ загладить свои грехи перед Господом. "В рай входят святой милостыней", "Нищий богатым питается, а богатый нищего молитвою спасается" - так говорили в старину.

В годы становления Киевской Руси благотворительность еще не была государственной обязанностью, оставаясь делом исключительно отдельных нищелюбцев и прежде всего князей, которые, как считалось, обязаны заботиться о благосостоянии вверившихся им людей. Князей оценивали не только по государственным делам, но и по их отношению к бедным, больным и престарелым.

Заметной вехой на пути становления благотворения на Руси стало княжение Владимира Святославича, именуемого в народе Крестителем. Князь-христианин, как пишут летописи, велел всякому нищему и убогому приходить на княжий двор, "брать кушанье и питье, и деньги из казны", а дряхлым и больным посылал телеги, груженные хлебом, мясом, рыбой, "овощем разным", медом в бочках и квасом. Именно при нем были построены первые богадельни, больницы и странноприимные дома. В 996 году он издает устав (то есть закон), по которому поручает призрение надзору патриарха и подчиненных ему церковных структур. На содержание монастырей, церквей и организуемых при них благотворительных учреждений этот же устав определяет "десятину", то есть десятую часть княжеских доходов. Немалые деньги!

Радение о страждущих после Владимира становится предметом внимания последующих русских князей - Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха, Александра Невского. Но в годы монгольского нашествия прибежищем для нуждающихся в помощи становится русская православная церковь. Она полностью берет на себя благотворительные функции, пользуясь тем, что татарские ханы (во всяком случае, в первый период своего господства на Руси) уважительно относились к духовенству и освобождали церковь и монастыри от поборов.

И еще долго благотворительность в России была связана с церковью. Внушая людям мысль, что помогать нуждающимся - дело богоугодное, церковь подавала пример такого отношения во времена стихийных бедствий, войн, голода. В неурожайные годы церковь не только спасала голодающих, но по необходимости и давала крестьянам зерно для посева - на этот случай в монастырях хранился своего рода "страховой фонд".

Немалые доходы церквей, монастырей, патриархов и митрополитов предписывалось тратить на прокормление убогих и нищих, поскольку считалось, что "церковное богатство - нищих богатство". При монастырях возникают богадельни, бесплатные больницы и детские приюты. Через церковь, куда передавали свои пожертвования доброхоты, благотворительность осуществлялась вплоть до конца XVII века.

И все же обычай благотворения в форме подаяния милостыни не умалял, а способствовал развитию нищенского промысла и бродяжничества. "Церковные и богадельные люди" стали, по существу, профессиональными нищими, которые населяли целые слободы вокруг церквей и монастырей. Лженищие, всячески избегавшие труда, ходили по миру, увеличивая число праздношатающихся. Выдавая себя за больных и убогих, они "отбирали" тем самым милостыню у истинно нуждающихся. Армия домогающихся подаяния год от года росла.

Впервые заговорил о необходимости создать государственную помощь в России царь Иван Васильевич Грозный. На Стоглавом соборе, который состоялся в 1551 году, он сказал, что в каждом городе должны быть построены богадельни для мужчин и женщин и больницы. Собор, отметивший чрезмерный рост нищенства и тунеядства, высказался за упорядоченность помощи нуждающимся, то есть за организованное призрение. Средства на эти цели должны поступать от частных лиц, а контроль за их расходованием отдавался в руки духовенства и целовальников (так назывались тогда должностные лица).

И тем не менее нищенство в России оставалось серьезной социальной проблемой и на протяжении всего XVII века. Царские власти пытались справиться с ней, развивая государственную благотворительность. Так, в царствование Алексея Михайловича, в 1649 году, было принято "Соборное уложение", где в свод гражданских законов ("Кормчую книгу") вошли статьи об общественном призрении. Создаются специальные приказы, занимающиеся призрением бедных, начинает функционировать приказ, ответственный за строение богаделен. В 1682 году молодой царь Федор Алексеевич строго предписывает собрать в Москве всех нищих, выделить из них действительно нетрудоспособных и поместить в богадельни и госпитали или "раздать" по монастырям, а "здоровым лентяям дать работу".

Решительно взялся за искоренение нищенства Петр I, начав с публикации сурового указа от 30 ноября 1691 года "О забирании нищих, притворяющихся увечными, и о наказании их". "Ленивых прошаков", лукавцев велено было бить батогами и кнутом, водворять к месту жительства, а вновь возвращавшихся к нищенскому промыслу ссылать в дальние сибирские города на каторжные работы. Мера "вразумляющего принуждения" к труду при Петре выглядела как насильственное определение здоровых нищих мужчин для работы в "смирительные дома", а женщин - в "шпингаузы", то есть в прядильные дома.

Указ, датируемый 31 января 1712 года, под страхом жестокого наказания запретил просить милостыню. Особенно непримиримо был настроен Петр к тем, кто ее подавал, считая таких людей "вредными для государства". Нищелюбцам за ослушание назначался штраф - 5 рублей за первое подаяние и 10 за второе.

В петровское время вышло около 20 указов против нищенства. Однако царь прекрасно понимал, что одними репрессиями уничтожить нищенство невозможно. Неслучайно в его царствование появилась программа призрения "сирых и убогих". По примеру европейских стран Петр I велит строить сиротские дома, больницы и дома призрения. Он предписывает помещать неспособных к труду в госпитали, богадельни, выдавать престарелым и инвалидам из казны специальные "кормовые деньги", а состоятельных граждан призывает вкладывать "милостные" средства и продукты непосредственно в богадельни и госпитали. Особенно внимателен царь к изувеченным в войнах солдатам, что вполне объяснимо, если вспомнить активную внешнюю политику Петра I.

Петр пытается вырвать призрение из рук церкви и возложить заботу о нуждающихся на государственные светские структуры: в городах - на губернские и городские магистраты, в деревнях - на помещиков, в свободных землях - на старост или сотских. Центральное управление богоугодными заведениями он сначала сохраняет за Патриаршим и Монастырским приказами, в 1721 году передает его Святейшему Синоду, а в 1724-м - Камер-конторе, то есть финансовому ведомству. Так при Петре I общественное призрение окончательно ушло из ведения духовенства, став предметом государственных забот.

Проведенные Петром преобразования в сфере благотворительности были глубоки и серьезны, но истребить или как-то уменьшить нищенство ему так и не удалось. Объяснить это можно, скорее всего, тем, что антинищенская политика Петра, заложившего начала государственного общественного призрения, велась преимущественно насильственными средствами и пыталась искоренить следствие, а не причины, его порождавшие.

Много сделала для развития системы государственной благотворительности в России Екатерина II. Начнем рассказ об этом с важнейшего законодательного акта ее правления - "Учреждения для управления губерний Российской империи", подготовленного самой Екатериной и принятого 7 ноября 1775 года. Согласно документу, в каждой губернии были созданы приказы общественного призрения - система государственной помощи, осуществлявшая всю социальную политику в стране. Приказы открывали и брали под контроль народные школы, заведения для умалишенных и неизлечимых больных, госпитали, больницы, богадельни, сиротские и смирительные дома.

В екатерининскую эпоху приказы общественного призрения - органы, не зависящие от губернских инстанций и подчинявшиеся непосредственно верховной власти и Сенату, - были созданы в 40 из 55 губерний. Для учреждений, подконтрольных приказам, была разработана своя система источников финансирования: они получали как государственные средства, так и деньги от благотворителей.

Продолжая борьбу с профессиональным нищенством и бродяжничеством, Екатерина II законодательными актами несколько уменьшила суровость репрессивных мер, применявшихся в петровское время. К нищим стали относиться более гуманно и дифференцированно, на них начинают смотреть не только как на злостных ленивцев, но и как на несчастных жертв неблагоприятных условий существования. Поэтому Екатерина II вместо телесных наказаний, практиковавшихся при Петре I, вводит систему принудительного труда и трудового призрения нищих. В 1775 году появились первые работные дома, находящиеся в ведении полиции, для праздношатающихся или занимающихся нищенским промыслом.

Для исцеления же порочных людей Екатерина повелевает открыть смирительные дома с тяжким полутюремным режимом. Помещаемые в них "буйные ленивцы" и лица "непотребного и невоздержанного жития" были постоянно заняты работой, кроме времени на сон и еду. Ленивых предписывалось принуждать, а непослушных наказывать розгами (не более трех ударов за один проступок) или сажать на хлеб и воду на три дня либо в тюрьму на неделю.

При Екатерине II возникает сеть воспитательных домов для детей-сирот и незаконнорожденных ("зазорных") младенцев. В России это стало благотворительной новацией. Первый такой воспитательный дом с госпиталем для бедных рожениц был открыт в 1764 году в Москве как государственное учреждение. Строили этот дом на частные пожертвования (сама Екатерина II выделила из своих средств 100 тысяч рублей и обязалась ежегодно жертвовать еще по 50, а цесаревич Павел - по 20 тысяч). Через шесть лет такой же дом открыли и в Петербурге.

В воспитательные дома принимали подкидышей, детей, рожденных вне брака, а также "законных детей, оставляемых родителями по бедности". Здесь дети росли и получали элементарное общее образование, а с 14-15 лет воспитанников отдавали в обучение ремеслам в мастерские, организованные при самом доме, или же городским ремесленникам. На содержание воспитательных домов шли миллионные суммы.

Появились в екатерининскую эпоху и так называемые сиротские дома, то есть учебные заведения для детей неимущих родителей - купцов, чиновников, канцелярских служащих, мещан и цеховых, - которые "по бедности своей не имели средств устроить детей в какие-либо училища". В сиротские дома принимали мальчиков и девочек в возрасте от 7 до 11 лет. По окончании училища детей распределяли на службу в государственные учреждения, на фабрики, заводы или к разного рода предпринимателям для обучения ремеслам, торговле и прочим полезным занятиям.

При Екатерине II в Москве появились первые всесословные больницы для бедных: Павловская (1764) и Екатерининская с богадельней при ней (1776). В учреждениях, подчиненных приказам общественного призрения, нуждающихся лечили, как правило, бесплатно. В 1779 году в Петербурге, в 1785-м - в Москве, а в 1786-м - в Новгороде открылись дома для душевнобольных. Стремясь предупредить появление новых нищих среди бедного населения, Екатерина распорядилась открывать кредиты и ссудные кассы для испытывающих нужду, а также ремесленные и другие школы, где выходцы из разорившихся семей могли бы получить достойную профессию, чтобы потом самостоятельно зарабатывать на жизнь.

При Екатерине II было положено начало организации "открытого общественного призрения", занимавшегося пенсиями, пособиями, кормовыми деньгами, обеспечением профессией и пр. Оно действовало "вне закрытых благотворительных заведений", то есть гошпиталей, богаделен, инвалидных домов и т.д. Так, например, указ 1781 года обязывал столичный городской магистрат назначить "городского маклера", который должен был раз в неделю вскрывать кру, жки приказа общественного призрения с доброхотными подаяниями и раздавать деньги "бедным, не могущим приобретать работою свое пропитание". Императрица также возлагала на сельские и городские общины и приходы обязанность "прокармливать своих бедных, не допуская их до нищеты".

Лишь во времена правления Екатерины II фактически начались и регулярные взносы жертвователей на строительство благотворительных учреждений, на организацию общественных и частных мест для помощи нуждающимся.

От "нищелюбия" страна постепенно перешла к сравнительно действенным формам и методам складывающейся уже тогда государственной политики социальной помощи сиротам, незаконнорожденным, престарелым, нетрудоспособным, инвалидам и больным.

Дальнейшее развитие системы общественного призрения в России после смерти Екатерины II связано с именем императрицы Марии Федоровны. Указом от 2 мая 1797 года Павел I назначает свою супругу руководительницей всех социальных учреждений. Основанное ею в том же году Ведомство учреждений императрицы Марии преследует "исключительно или преимущественно благотворительные цели" помощи нуждающимся независимо от их сословного происхождения.

Мария Федоровна обнаружила на новом поприще незаурядные организаторские способности. Она умела привлекать к своему делу умных, энергичных, богатых людей. Вверенные ей учреждения процветали и располагали устойчивым финансовым положением - как за счет созданных при них Ссудной и Сохранной казны, так и за счет привлечения частных пожертвований. Неслучайно многие не входящие в Мариинское ведомство благотворительные учреждения, оказавшись в затруднительном материальном положении, обращались с просьбой включить их в ведомство Марии Федоровны. Руководя им чуть более тридцати лет, императрица превратила это ведомство в особую отрасль общественного призрения, народного образования, здравоохранения и социального обеспечения.

При Марии Федоровне и по ее распоряжению строятся новые помещения для сиротских домов и училищ в Петербурге и Москве, открываются благотворительные больницы для бедных, получившие название "Мариинские", наконец, опытные воспитательные дома для глухонемых и слепых детей. Но самыми распространенными благотворительными заведениями, существовавшими до 1917 года, стали заложенные в 1803 году уже вдовствующей императрицей Марией Федоровной вдовьи дома - богадельни для вдов военных и гражданских чиновников. Императрица жертвовала на содержание этих домов огромные личные средства. Ее ведомство курировало и оказывало помощь каждому третьему детскому приюту России.

Слова из завещания Марии Федоровны, приведенные ниже, говорят о многом. Посвятившая себя призрению осиротевших детей, она призывала состоятельных граждан объединить усилия "к сохранению детей, к возбуждению, по мере возможности, чувств материнских, к поданию помощи вдове и сироте, облегчению страждущей нищеты; тогда только мы будем оказывать истинную любовь к ближнему по великому примеру, данному нам Спасителем".

После кончины Марии Федоровны в 1828 году ее ведомство, вплоть до революции, по традиции курировали последующие русские императрицы. К началу XX века в подчинении этого самостоятельного полугосударственного ведомства находилось около 800 учебных и других благотворительных обществ и заведений. В них обучались десятки тысяч детей. В 40 больницах ведомства ежегодно лечились более 40 тысяч больных. В воспитательных домах, приютах и богадельнях находили кров более 60 тысяч человек. Годовой бюджет ведомства к 1900 году достигал 13 миллионов рублей, а финансовое его положение было настолько крепким, что оно смогло в начале XX века субсидировать строительство Вытегорского канала, получившего по имени императрицы название "Мариинская водная система".

Независимо от ведомства, учрежденного императрицей Марией, действовало еще одно крупное благотворительное ведомство, имевшее свои филиалы во многих городах России. Это Императорское Человеколюбивое общество, основанное по инициативе Александра I в 1802 году и взявшее на себя обязанность заботиться об учреждении заведений: "1) для призрения дряхлых, увечных, неизлечимых и вообще к работам неспособных; 2) для доставления неимущим, кои в состоянии работать, приличных упражнений, снабжая их материалами, собирая обработанные ими изделия и сбывая оные в их пользу; 3) для воспитания сирот и детей бедных родителей".

Работу общества регламентировало специально созданное при нем справочное бюро, которое собирало достоверную информацию о действительных размерах бедности, о количестве явно нуждающихся в помощи, о характере необходимой им помощи и о лицах, сделавших из прошений пособий особый промысел. Помимо прочего деятельность бюро "обеспечивала невозможность получения пособий сразу из многих мест без ведома благотворителей, с одной стороны, и получение ее истинно нуждающимися, с другой".

С течением времени функции и возможности Человеколюбивого общества расширялись и в конце XIX - начале XX века оно также превратилось (наряду с Ведомством учреждений императрицы Марии) в некий полугосударственный орган социального призрения и обеспечения, действовавший относительно независимо от властей. В 1912 году в нем насчитывалось 274 благотворительных учреждения. Средства Человеколюбивого общества складывались из частных пожертвований, в том числе императора и его семьи.

Благотворительность представителей царской фамилии в дореволюционной России была знаковым явлением. Царицы, как правило, учреждали благотворительные общества, великие князья и княгини обязательно брали под свое покровительство то или иное богоугодное, благотворительное, учебно-воспитательное или лечебное учреждение.

Подвижничество членов императорской семьи на поприще благотворительности, несомненно, послужило примером для представителей образованной части российского общества. В России действовала разветвленная система частных и сословных благотворительных обществ и заведений. Созданные государственными, общественными, сословными и городскими учреждениями, а также частными лицами, они отличались от двух названных ведомств (императрицы Марии Федоровны и Человеколюбивого общества) тем, что предоставляли помощь, как правило, непосредственно "в своих стенах". Например, сословные общества были основаны на принципах "взаимного вспоможения или самопомощи", когда своеобразные кассы, которые открывали эти общества, служили средством помощи "впавшим в бедность членам кассы, их вдовам и сиротам". Члены этих обществ, принадлежавшие обычно к одному сословию, составляли капитал, собирая ежегодно взносы, предназначенные для оказания финансовой поддержки тем из их среды, кто попал в бедственное положение.

Были и такие благотворительные частные общества, члены которых обычно делали взносы для помощи лицам совершенно посторонним. Иначе говоря, каждая из таких общественных благотворительных организаций подходила к оказанию помощи нуждающимся индивидуально.

С возникновением в 30-х годах XIX века частной организованной благотворительности заканчивается исключительное господство закрытых заведений как формы социальной помощи.

См. в номере на ту же тему

А.С. ЛОВЦОВ, г. Москва, Российская Федерация

ДОКУМЕНТЫ КОЛЛЕКЦИИ Б.И. НИКОЛАЕВСКОГО ИЗ АРХИВА ГУВЕРОВСКОГО ИНСТИТУТА ВОЙНЫ, РЕВОЛЮЦИИ И МИРА ПРИ СТЭНФОРДСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ (США, КАЛИФОРНИЯ) – ЦЕННЫЙ ИСТОЧНИК ПО ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ ВЕКА

Lovtsov A.S., Moscow, Russian Federation

Documents of B.I. Nicolaevsky Collection from the Hoover Institution on War, Revolution and Peace Archives of Stanford University (California, USA) as a valuable source on the national history of the first half of the 20th century

Аннотация

В статье дается обзор документов Россики, составляющих одну из самых значительных по объему коллекций Архива Гуверовского института войны, революции и мира при Стэнфордском университете (США, Калифорния) – коллекции Б.И. Николаевского. Коллекция содержит документы таких выдающихся исторических фигур, как М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, Г.В. Плеханов, П.Б. Аксельрод, Ю.О. Мартов, И.Г. Церетели, В.М. Чернов и Л.Д. Троцкий. В состав коллекции входят документы российских революционных движений XIX–XX вв. – анархистов, народников, эсеров, а также РСДРП. В коллекции документов отражены: деятельность правительственных учреждений Российской империи, события революции 1905 г., деятельность Государственной Думы, Февральская и Октябрьская революции 1917 г., Гражданская война, Власовское движение во время Второй мировой войны и положение перемещенных лиц после Второй мировой войны. Меньшая часть коллекции содержит документы иностранных организаций и частных лиц, главным образом это документы по истории социалистического движения в Европе и США. Среди документов коллекции имеются письма, статьи, речи, мемуары, протоколы заседаний, брошюры, листовки, фотографии и т.д. Автор статьи приходит к выводу, что документы коллекции Б.И. Николаевского являются ценным источником по отечественной истории первой половины ХХ в., их дальнейшее изучение и введение в научный оборот являются актуальной задачей для российских архивистов и историков.

The article reviews materials of archival Rossica from one of the largest collections of the Hoover Institution on War, Revolution and Peace Archive (Stanford University, USA, California), B.I. Nicolaevsky Collection. This collection contains personal papers of such outstanding historical figures as M.A. Bakunin, P.L. Lavrov, G.V. Plekhanov, P.B. Akselrod, Yu.O. Martov, I.G. Tsereteli, V.M. Chernov and L.D. Trotsky. It contains documents on the Russian revolutionary movement of the 19th and 20th centuries: anarchists, “narodniks”, socialist-revolutionaries and the RSDRP. Documents of the collection also capture activities of the imperial government, events of the Revolution of 1905, activities of the State Duma, Russian Revolutions of February 1917 and October 1917, Russian Civil War, “Vlasov Movement” during the Second World War and circumstances of displaced persons after the Second World War. The smaller part of this collection contains documents of foreign organizations and persons, mainly documents on history of the socialist movement in Europe and the USA. The materials comprising the collection include letters, articles, memoirs, minutes of meetings, pamphlets, leaflets, photographs, etc. The article concludes that materials of B.I. Nicolaevsky Collection are valuable sources on the history of our country of the first half of the 20th century and their further study and introduction into scientific use is an important task for Russian archivists and historians.

Ключевые слова

Архивные документы, зарубежная архивная Россика, история России, политические партии, революция в России 1917 г., Гражданская война в России 1918-1920 гг.

Archival documents, foreign archival Rossica, history of Russia, political parties, Russian Revolution of 1917, Russian Civil War of 1918-1920

Зарубежная архивная Россика является важнейшей составной частью культурного наследия России. Выявление современного местонахождения различных документов зарубежной Россики имеет дальнейшей целью воссоздание целостности разрозненных архивных фондов как путем возвращения, обмена или копирования документов, так и объединения их в какой-либо виртуальной форме, например, электронного архива, Интернет-выставки и т.д. Именно в США в период после Второй мировой войны и на подъеме «холодной войны» сложились наиболее представительные по составу документов российского происхождения архивные хранилища, которые продолжают работать и в настоящее время. Поэтому системный анализ путеводителей (печатных и электронных) по наиболее значимым архивохранилищам США может рассматриваться как наиболее динамичное и результативное направление выявления зарубежной архивной Россики.

Электронный каталог коллекции Б.И. Николаевского (B.I. Nicolaevsky Collection), находящейся в Архиве Гуверовского института войны, революции и мира (Hoover Institution on War, Revolution and Peace) при Стэнфордском университете (США, Калифорния), был подготовлен на основе путеводителя по данной коллекции, составленного сотрудниками Гуверовского института А.М. Бургиной и М. Якобсоном и изданного в США в 1989 г. Каталог расположен в сети Интернет.

Проблемам выявления документов Россики в архивах и библиотеках США посвящены работы И.В. Сабенниковой, В.Л. Гентшке, М.П. Дьячковой, В.И. Звавича, А.С. Ловцова, И.В. Волковой, А.В. Попова, А.А. Хисамутдинова. Однако состав и содержание документов коллекции Б.И. Николаевского еще не являлись предметом специального рассмотрения в отечественной историографии.

Коллекция Б.И. Николаевского является одним из наиболее ценных фондов Архива Гуверовского института войны, революции и мира при Стэнфордском университете, относящихся к истории России и СССР. Собирание документов этой коллекции осуществлялось в течение более 40 лет меньшевиком Б.И. Николаевским (1887-1966). В 1922 г. Николаевский эмигрировал из Советской России в Берлин, в 1933 г. после прихода в Германии к власти нацистов он переехал в Париж, а после нацистской оккупации Франции в 1940 г. перебрался в США. В 1963 г. Николаевский передал собранную им коллекцию в дар Гуверовскому институту войны, революции и мира.

Документы Коллекции Николаевского содержатся в 811 коробках. Коллекция Николаевского состоит из 280 подгрупп (серий), сгруппированных по принципу происхождения документов. В основном это документы частных лиц и организаций.

Следующим по значимости является собрание документов партии эсеров, включающая протоколы, резолюции, тезисы, письма и др. материалы за период с 1880-х гг. до Второй мировой войны, в т.ч. ценная документация предреволюционного периода и последующего периода эмиграции.

Также имеется фрагментарное собрание документов «Народной воли» (листовки, брошюры, программы и т.д.).

Документы российской эмиграции 1920-х – 1930-х гг. представлены перепиской и рукописями, отражающими деятельность парижского журнала «Последние новости» и берлинских журналов «Новая русская книга» и «Летопись революции». Созданные после Второй мировой войны документы Народно-трудового союза солидаристов представлены программами и листовками.

Среди материалов частных лиц (в общей сложности 144 серии) наибольшую группу составляют документы членов РСДРП. Из видных деятелей РСДРП, чьи документы имеются в составе данной коллекции, можно назвать Г.В. Плеханова, П.Б. Аксельрода, Ю.О. Мартова, А.Н. Потресова, Г.В. Чичерина, И.Г. Церетели, Р.А. Абрамовича, Н.В. Вольского-Валентинова.

Имеются документы эсеровских деятелей – В.М. Чернова и Е.К. Брешко-Брешковской.

Более ранние этапы революционного движения представлены документами М.А. Бакунина, П.А. Кропоткина, В.Н. Фигнер, П.Л. Лаврова. Среди этих документов имеются их опубликованные и не опубликованные произведения, а также переписка.

Либеральное направление политической деятельности в коллекции представлено документами П.Н. Милюкова, П.Б. Струве, Е.Д. Кусковой и ее супруга С.Н. Прокоповича.

Из деятелей Белого движения в коллекции содержатся документы Ю. Семенова – зарубежного представителя правительств А.И. Деникина и П.Н. Врангеля.

Также имеются документы писателей – М. Горького, Л.Н. Андреева, И.А. Бунина, Н.Н. Берберовой и историков – В.Л. Бурцева, С.М. Шварца. К этим документальным материалам относятся черновики рукописей, переписка с издательствами, а также документы личного характера.

В состав коллекции Б.И. Николаевского также входят документы Л.Д. Троцкого и его сына Л.Л. Седова. Микрофотокопии этих документов были переданы в ГАРФ.

В состав коллекции входит 81 серия документов, сгруппированных по тематическому принципу. Среди них: документы о жизни и деятельности Карла Маркса и истории международного социалистического движения его времени; документы об истории создания и разоблачения «Протоколов сионских мудрецов»; документы о положении евреев в российском обществе; документы об истории масонских обществ в России; документы, посвященные деятельности революционеров и провокаторов в России; документы по истории царских и советских спецслужб; документы о деятельности Государственной Думы России в 1906-1917 гг.; документы по истории революции 1917 г. и Гражданской войны 1918-1920 гг.; документы по истории Кронштадтского восстания 1921 г.; документы, посвященные системе принудительного труда, тюрем и исправительно-трудовых лагерей в СССР; документы по истории Власовского движения во время Второй мировой войны; документы о положении беженцев и перемещенных лиц после Второй мировой войны; документы по истории социалистического движения во Франции, Германии и США.

Имеются 5 серий, содержащих личные документы Б.И. Николаевского: личную переписку, опубликованные и неопубликованные речи и статьи, рукопись незаконченного труда «История Большевистского Центра в 1908-1912 гг.» Имеются также личные документы А.М. Бургиной – супруги и помощницы Николаевского.

Как видно из представленного обзора состава и содержания коллекции Б.И. Николаевского, документы данной коллекции являются ценными источниками по истории России, СССР, российской эмиграции и социалистического движения первой половины XX в. Поэтому дальнейшее изучение и введение в научный оборот документов коллекции Б.И. Николаевского является перспективной задачей современной исторической науки.

Список литературы

1.Гентшке В.Л., Сабенникова И.В., Ловцов А.С. Русское зарубежье в архивах США: аннотированный указатель статей из отечественных журналов и продолжающихся изданий (2005–2009 гг.) // Российская история. - 2010. – № 6. – С. 203-214.

2.Сабенникова И.В., Гентшке В.Л., Ловцов А.С. Архивные материки Российского зарубежья. Тенденции и направления изучения; аннотированный указатель. – М.-Берлин, 2015. – 428 с.

3.Дьячкова М.П., Звавич В.И. Архивная Россика в справочниках Гуверовского архива // Отечественные архивы. – 1999. – № 4. – С. 35-38.

1.Gentshke V.L., Sabennikova I.V., Lovtsov A.S. Russkoe zarubezh’e v arhivah SShA: annotirovannyj ukazatel’ statej iz otechestvennyh zhurnalov i prodolzhajuschihsja izdanij (2005-2009 gg.) . Rossijskaja Istorija , 2010, no. 6, pp. 203–214.

2.Gentshke V.L., Lovtsov A.S. Arhivnye materiki Rossijskogo zarubezh’ja. Tendentsii i napravlenija izuchenija; annotirovannyj ukazatel’ . Moscow-Berlin, 2015, 428 p.

3.Djachkova M.P., Zvavich V.I. Arhivnaja Rossika v spravochnikah Guverovskogo arhiva . Otechestvennye arhivy , 1999, no. 4, pp. 35–38.

Ловцов Алексей Сергеевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Всероссийского научно-исследовательского института документоведения и архивного дела (ВНИИДАД), г. Москва, Российская Федерация, 8-495-334-48-69, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Lovtsov Aleksej Sergeevich, PhD in History, senior researcher at the All-Russian Archival Science and Records Management Research Institute (VNIIDAD), Moscow, Russian Federation, 8-495-334-48-69, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки .

В 1919 году Герберт Гувер (Herbert Hoover) создал в Стэнфордском университете, в котором он преподавал, библиотеку, посвященную причинам и последствиям Первой мировой войны, а также русской революции. Через несколько лет его избирают президентом США, и власть переходит к республиканцам. Вступив на должность руководителя страны в 1928 году, идеолог Гувер прославляется своими громкими заявлениями по поводу экономического чуда и будущей победы над бедностью. Несколько месяцев спустя наступает Великая депрессия, происходит экономический спад, который положит конец определенной форме капитализма. С момента своего создания библиотека Гувера привлекает к себе внимание личностью ее создателя. Это академическое образование состоит на службе Республиканской партии. Она специализируется на конфликтах, которые позволили Соединенным Штатам выйти на европейскую сцену, на большевистской революции и принципиально превозносит спекулятивный капитализм, несмотря на доказанные историей неудачи.

Гувер инвестировал в свою библиотеку 50 тысяч долларов, а Фонд Рокфеллера стал ее спонсором. За два десятилетия по всей Европе было собрано более полутора миллионов документов, включающих материалы по различным периодам истории: конец царизма, первые советские правительства, мирные конференции и т.д. Была построена отдельная башня для хранения этих сокровищ. Библиотека была торжественно открыта в 1941 году по случаю 50-летия Стэнфордского университета. В 1946 году библиотека начала набирать ученых для изучения материалов. Гувер после переезда в Нью-Йорк подарил свой дом в Стэнфорде ректору университета. Он нашел средства, как для библиотеки, так и для университета, но при условии, что последняя станет рупором Республиканской партии. В 1957 году библиотека была преобразована в исследовательский центр и переименована в Институт проблем воны, революций и мира им. Гувера Hoover Institution on War, Revolution and Peace .

В 1960-м году 86-летний Герберт Гувер переманил одного из директоров (American Enterprise Institute) Глена Кэмпбелла (W. Glenn Campbell) на должность директора института Гувера. Он попросил Кэмпбелла опубликовать материалы, которые бы «наглядно показали демонический характер доктрин Карла Маркса, будь то коммунизм, социализм, экономический материализм или атеизм, с целью защитить образ жизни американцев от этих идеологий и подчеркнуть надежность американской системы » . В течение 34 лет возглавляемый Кэмбеллом институт, в состав которого входили десятки исследователей, был справочным центром республиканцев. Институт занимался многочисленными исследованиями, посвященными преимуществам свободного предпринимательства, недостаткам коммунизма и потребностям национальной безопасности.

Во время пребывания Ричарда Никсона (Richard Nixon) и Джеральда Форда (Gerald Ford) на посту президента Кэмбелл работал в Комиссии по стипендиатам Белого дома (Commission on White House Fellows), которая набирает и в течение года обучает молодых сотрудников служб президента. Он также работал в Национальном научном правлении (National Science Board), выполняющем функции консультативного органа при Конгрессе. При президенте Рональде Рейгане, тоже республиканце, Кэмпбелл руководил Комиссией по надзору за разведывательной деятельностью (Intelligence Oversight Board). Именно в это время Институт Гувера наладил связи с ЦРУ.

Библиотека Гувера собрала архивы Фридриха фон Хайека (Friedrich von Hayek) и Общества Мон-Пелерин . Она предоставляла жилье и крупные вознаграждения псевдолиберальным экономистам. После распада Советского Союза Гувер направил своих людей на поиски советских архивов. За несколько месяцев они заполучили десятки тысяч документов, касающихся функционирования государства и Партии. Это продолжалось до тех пор, пока российские власти не узнали о грабеже и не прекратили его.

В 1996 году после проигрыша республиканца Боба Доула (Bob Dole) Биллу Клинтону (Bill Clinton) один из исследователей института Гувера Мартин Андерсен (Martin Anderson), бывший специальный советник Никсона и советник Рейгана по экономическим делам, основал Консультативный комитет по политике Конгресса (Congressional Policy Advisory Board). Каждый месяц под руководством представителя от Калифорнии Криса Кокса (Chris Cox) и спикера Палаты представителей Ньюта Гингрича (Newt Gingrich) для республиканских парламентариев организовывались семинары, проводившиеся лучшими преподавателями.

По тому же принципу в 1998 году в резиденции бывшего госсекретаря США Джорджа Шульца (George P. Schultz) в Стэнфорде собралась группа исследователей Института Гувера, чтобы подготовить кандидата Джорджа Буша мл. по вопросам международных отношений. «Занятия» проходили в резиденции в Остине (шт. Техас).

В состав группы входили: Мартин Андерсен (Martin Anderson), Джон Тэйлор (John Taylor), Абрахам Софаер (Abraham Sofaer), Джон Коган (John Cogan) и декан Стэнфордского университета (Condoleezza Rice). В скором времени к ним присоединились те политики, которые прослушали семинары Конгресса, в частности: Ричард Эрмитадж (Richard Armitage), (James Baker), Роберт Блэквил (Robert Blackwill), (Dick Cheney), Стивен Хэдли (Stephen Hadley), [Ричард Перл (Richard Perle), Дональд Рамсфелд(Donald Rumsfeld), Брент Скаукрофт (Brent Scowcroft), (Paul Wolfowitz), (Dov Zakheim), (Robert Zoellick) и даже Колин Пауэлл (Colin Powell). Эта группа известна под названием «Вулканы» (по аналогии с греческим богом, который в глубине вулканов кует оружие Олимпа). Именно она занималась разработкой стратегии внешней политики, внедренной во время первого президентского срока Буша мл. В знак благодарности в 2001 году Буш делает Кондолизу Райс советником по национальной безопасности, а еще семь сотрудников Института Гувера назначает в Пентагон в числе тридцати членов Консультативного комитета по оборонной политике (Defense Policy Board Advisory Committee).
Ричард Ален(Richard V. Allen) (бывший советник по национальной безопасности)
Мартин Андерсен (Martin Anderson)
Гэри Беккер (Gary Becker) (Нобелевская премия по экономике, 1992)
Ньют Гингрич (Newt Gingrich) (бывший спикер Палаты представителей)
Генри Роуэн (Henry S. Rowen) (бывший заместитель министра обороны)
Кирон Скиннер (Kiron S. Skinner) (профессор политических наук)
Пит Уилсон (Pete Wilson) (бывший губернатор, потом сенатор Калифорнии).

Годовой бюджет Института Гувера достигает 25 миллионов долларов, средства предоставляются крупными предприятиями, близкими к Республиканской партии (Exxon-Mobil , General Motors, Ford, Boeing, Chrysler и т.д.). Помимо книг институт издает политический журнал, выходящий раз в два месяца Policy Review и выходящий раз в три месяца журнал, посвященный последнему крупному коммунистическому государству China Leadership Monitor .

В отличие от классических «think-tanks» Институт Гувера является не политической организацией, а университетской. В нарушении академической этики эта привилегия дает возможность придавать научный облик деятельности, которая на самом деле является политической. На протяжении 24 лет студенты и профессора Стэнфорда регулярно подают прошения о том, чтобы университет отделился и прекратил свои связи с Институтом Гувера. Но они остаются без ответа.

ГУВЕРОВСКОГО ИНСТИТУТА АРХИВ (Hoover Institution Archives), архив Гуверовского института войны, революции и мира при Станфордском университете (город Станфорд, штат Калифорния, США), одно из первых крупных специальных архивных учреждений в США, наиболее крупное среди зарубежных архивов хранилище материалов по истории и культуре России. Основан в 1919 году по инициативе и при финансовой поддержке Г. К. Гувера первоначально как Гуверовская военная библиотека. Целенаправленно собирал документы по истории 1-й мировой войны и связанных с ней революций 1917-19 в европейских странах, позднее основным направлением деятельности архива стал сбор материалов, относившихся преимущественно к политической истории 20 века.

Фонды Гуверовского института архива насчитывают около 60 миллионов документов и 100 тысяч политических плакатов (2006). Важную роль в сборе материалов по российской истории сыграл историк Ф. Голдер. Во время его неоднократных поездок в РСФСР в начале 1920-х годов ему нередко передавали тексты, которые боялись хранить дома (например, дневник Ю. В. Готье). Впоследствии Гуверовского института архив приобретал материалы у русских эмигрантов в Европе через своего представителя Н. Н. Головина. В. А. Маклаков передал в архив материалы заграничной агентуры Департамента полиции и архив российского посольства во Франции. Эти материалы были рассекречены во 2-й половине 1950-х годов и стали доступны исследователям. В Гуверовского института архиве находятся фонды деятелей Белого движения, в том числе П. Н. Врангеля, Е. К. Миллера, Н. Н. Юденича, материалы российских дипломатических миссий за рубежом (самым крупным является фонд российского посольства в Вашингтоне - 494 коробки). Материалы по истории культуры русской эмиграции содержатся в фонде баронессы М. Д. Врангель, матери П. Н. Врангеля, и в некоторых других коллекциях. Пополнению русской коллекции Гуверовского института архива после начала 2-й мировой войны способствовала новая (из Европы в США) эмиграция бывших подданных Российской империи и так называемая вторая и третья волны русской эмиграции. В архив передал свою коллекцию Б. И. Николаевский (811 коробок документов; преимущественно материалы по истории революционного движения). В архиве хранятся личные фонды Н. В. Валентинова, М. В. Вишняка, А. Д. Синявского, П. Б. Струве, Г. П. Струве и др. С начала 1990-х годов Гуверовского института архив передаёт в Государственный архив Российской Федерации (ГА Российской Федерации) микрофильмы некоторых коллекций, одновременно осуществляя микрофильмирование документов архива ЦК КПСС и др., хранящихся в ГА Российской Федерации и в Российском государственном архиве социально-политической истории (до 1999 Российский центр хранения и изучения новейшей истории).

Гуверовского института архив публикует документы и мемуары из своего собрания на английском и русском языках (воспоминания Н. В. Валентинова, М. В. Вишняка, Г. Уратадзе и др.); первая крупная публикация из его фондов, вышедшая в России при поддержке архива, - «"Совершенно лично и доверительно!": Б. А. Бахметев - В. А. Маклаков: Переписка, 1919-1951» (тома 1-3, 2001-02).

Лит.: Guide to the Hoover Institution archives / Ed. by Ch. G. Palm, D. Reed. Stanford, 1980; Guide to the collections in the Hoover Institution archives relating to Imperial Rus-sia, the Russian revolutions and civil war, and the first emigration / Ed. by С. А. Leadenham. Stanford, 1986.

• 
  Плетнева М. В.
• Учет архивного фонда и проверка наличия и состояния документов в архивном отделе (муниципальный архив) Администрации города Пыть-Ях: выпускная квалификационная работа студента 5 курса заочной формы обучения направления 46.03.02 Документоведение и архивоведение
  Строколист Е. М.
  Опубликовано: (2016)
• Документ. Архив. История. Современность: сборник научных трудов. C. 257-267. Государственный архив административных органов Свердловской области (1991-1992): страницы истории
  Абрамова Ю. Н.
• Документ: история, теория, практика: сборник материалов 5 Всероссийской научно-практической конференции с международным участием (г. Томск, 27-28 октября 2011 г.). C. 106-110. Проблемы развития архивной отрасли Томской области
  Демешкин В. А.
• Документ: история, теория, практика: сборник материалов 5 Всероссийской научно-практической конференции с международным участием (г. Томск, 27-28 октября 2011 г.). C. 103-105. Особенности функционирования бывших партийных архивов в современной России
  Немирович-Данченко П. М.