Что же это за день в российской истории 20-го века - 23 февраля? Многие привыкли к празднованию этого дня, с шумными застольями, подарками, а с чего все началось? Трудно понять возникновение этого праздника. Также трудно понять события февраля 1918
Вечером 10 февраля 1918 года бесплодные Брест-Литовские переговоры, проходившие с 20 ноября 1917 года в ставке главнокомандующего германским Восточным фронтом, были прерваны после декларации советских представителей во главе со Львом Троцким, возвестивших - в одностороннем порядке - о прекращении войны с государствами четверного союза (Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией). Утром 11 февраля советское правительство распорядилось о полной демобилизации российских вооруженных сил. Через неделю германское верховное командование Гинденбурга заявило об окончании временного перемирия. Немецкие воинские части начали наступление по всей линии разваленного Восточного фронта.
В ночь на 19 февраля Ленин и Троцкий уже спешно телеграфировали в Берлин о готовности Совнаркома без промедления подписать мир на германских условиях. На следующий день Совнарком призвал все местные советы и войсковые организации приложить максимум усилий к воссозданию армии. Первый пункт по вербовке добровольцев в Красную армию открылся в Выборгском районе Петрограда лишь 21 февраля. В тот же день был учрежден чрезвычайный штаб Петроградского военного округа во главе с управляющим делами Совнаркома Бонч-Бруевичем, а Ленин написал воззвание «Социалистическое отечество в опасности!».
Постоянный, хотя и совсем не густой, приток волонтеров в Красную армию обеспечивала нарастающая хозяйственная разруха. Небывалая безработица и надвигающийся голод служили надежной гарантией успешной вербовки добровольцев и впредь.
К тому времени Петроград уже заметно опустел. Если с января 1918 года, спасаясь от репрессий, из города потянулась так называемая буржуазия (вкупе с интеллигенцией и офицерством), то в конце февраля начался массовый исход рабочих, гонимых голодом.
3 марта в Брест-Литовске был все-таки подписан мирный договор на немецких условиях.
Германская интервенция в феврале 1918 года имела, как стали изъясняться через несколько десятков лет, поистине судьбоносное значение. Первыми это почувствовали петроградские жители, ибо уже 20 февраля столицу наводнили слухи о предстоящей эвакуации советского правительства в Москву. Поздним воскресным вечером 10 марта под усиленной охраной латышских стрелков пустился в путь вождь мирового пролетариата. Его поезд с неосвещенными окнами вагонов тихо отошел от заброшенного полустанка на окраине Петрограда и столь же незаметно прибыл в первопрестольную темным морозным вечером 11 марта. Тайную организацию перевозки советского правительства в Москву Бонч-Бруевич считал впоследствии одной из самых главных своих заслуг перед партией. На третий день после приезда вождя в Москве открылся Чрезвычайный съезд Советов. После долгих препирательств его делегаты ратифицировали Брестский мир и 16 марта предоставили Петрограду статус провинциального города.
Так что же происходило в зимний день 23 февраля в России? Члены ЦК большевистской фракции РСДРП, собравшиеся в Смольном, в условиях полного отсутствия армии и способности отдельных отрядов Красной гвардии защищать Петроград, согласились принять германский ультиматум. Ради сохранения своей власти Ленин готов был подписаться под любыми условиями. «Для революционной войны нужна армия, а ее нет», - жестко аргументировал он навязанное сподвижникам решение. Вождю мирового пролетариата вторил, как обычно, Зиновьев: «По опыту последних дней ясно, что в армии и стране нет энтузиазма… замечается лишь всеобщая усталость».
Газеты конца февраля 1918 года не содержат никаких победных реляций.
Нарком по военным делам Лев Троцкий, неожиданно для всех придумал из ничего этот праздник, объявил конкурс на лучший марш Красной армии. В 1922 году в этот день прошел военный парад на Красной площади, заложив тем самым традицию ежегодного всенародного торжества. Ровно в полдень 23 февраля «организатор и любимый вождь нашего воинства» принял рапорт командующего парадом и, обойдя полки, прокричал по привычке пламенную речь, приурочив четвертую годовщину Красной армии к публикации ленинского декрета о ее создании.
Тут опять открывается нестыковка. Декрет об организации РККА был принят на заседании Совнаркома 15 января 1918 года.
С опалой Троцкого немного трансформировалось и официальное обоснование праздника. К десятилетней годовщине РККА выяснилось вдруг, что 23 февраля 1918 года советское правительство уже приступило к формированию первых отрядов Красной армии, хотя новый нарком по военным делам Ворошилов все еще связывал «торжественные мероприятия» с вышеупомянутым ленинским декретом.
К 23 февраля 1938 года была учреждена юбилейная медаль «ХХ лет РККА». И только в сентябре того же 1938 года, когда газета «Правда» впервые напечатала «Краткий курс истории ВКП(б)», трудящиеся получили наконец единственно правильное истолкование всенародного праздника: «В ответ на брошенный партией и советским правительством клич «Социалистическое отечество в опасности!» рабочий класс ответил усиленным формированием частей Красной армии. Молодые отряды новой армии - армии революционного народа - героически отражали натиск вооруженного до зубов германского хищника. Под Нарвой и Псковом немецким оккупантам был дан решительный отпор. День отпора войскам германского империализма - 23 февраля - стал днем рождения молодой Красной армии».
Задачу троцкистского, а затем и сталинского руководства в изобретении этого мифа можно объяснить тем, что все они принимали непосредственное участие в переговорах о мире, бесславной организации «сопротивления» немецким частям, а затем и позорной сдаче Германии в Бресте. Вытесняя из памяти неприятные впечатления, связанные с постыдной капитуляцией, Троцкий назначил на 23 февраля всенародный праздник.
Однако, несмотря на всю сложность истории этого праздника 23 февраля - День защитника Отечества - был и остается профессиональным днем российских уже военных.
В России до большевистского переворота 1917 г. традиционно Днем Русской Армии считался праздник 6 Мая - День Святого Георгия, Покровителя Русских воинов и 9 декабря - День Георгиевских кавалеров. Начиная с начала 90 х годов этот праздник уже ежегодно отмечается в России Русской Православной Церковью и военно-патриотическими, казачьими и общественными объединениями. Когда-нибудь его будет отмечать и Российская Армия. В этот День воины Русской армии участвовали в парадах, в этот день награждали Георгиевскими крестами и другими наградами, в этот день вручали и освящали Знамена, а по окончании посещали храмы и поминали всех воинов, погибших за Россию.

«Что-то с памятью моей стало,

Всё, что было не со мной - помню»…

Р. Рождественский.

«На празднике Новой России,

Когда возродится народ,

Мы вспомним поля ледяные

И рыцарей, шедших вперёд»!

Михаил Надеждин.

Не так давно в одном из своих выступлений Президент Д.А. Медведев сказал, что Россия – молодая страна, которой всего 20 лет. Оставим данную тезу на совести господина Президента. Слава Богу, что не было сказано, что русскому языку 20 лет и истории Русской армии – столько же! Беда в другом. Даже, если вести отсчёт в системе координат Дмитрия Медведева, то Россия – уже девушка взрослая и задавать ей вопросы на уровне трехлетнего ребенка, вроде бы, уже неприлично . Самое плохое то, что она даже элементарных вопросов не задаёт, а тупо (в лице большинства своих граждан) наливает в бокалы алкоголь и употребляет его за мифические праздники, не имеющие под собой никакой исторической основы, либо имеющие основу насквозь пролганную и искаженную. Печально то, что в двух - трехлетнем возрасте «девушки – России» соответствующие вопросы ею, вроде бы, задавались, и ответы на них были получены, да вот к двадцати годам память отшибло начисто, что говорит о том, что «девушке» пора бы пройти серьезный курс лечения в психиатрической клинике, ибо куда ещё необходимо отправлять двадцатилетнюю девицу с интеллектом и уровнем развития годовалого ребенка?

Одним из столпов современной постсоветской пропаганды является отмечание праздника «День Защитника Отечества» 23 февраля каждого года, сделанного не так давно выходным днём, чего никогда не было даже в советские времена.

По официозной советской версии день 23 февраля именовался с 1938 года «Днём Рабоче – крестьянской Красной армии», а после Великой Отечественной войны – «Днём Советской армии и военно-морского флота». Во всех энциклопедиях и учебниках истории говорилось о том, что именно в этот день под Псковом и Нарвой были остановлены и разгромлены части Германской армии красногвардейскими отрядами молодой республики Советов. Подробности «великого и святого дня» благоразумно опускались, что давало волю фантазии советским режиссёрам для снятия художественных фильмов, типа «Красная площадь», в которых данное событие принимало, воистину, эпические масштабы. А весь советский народ судил о 23 февраля 1918 года именно по отснятым кинокартинам. Что же в действительности произошло в этот день 93 года назад? Стоит отмечать ныне переименованный праздник или нет? Попытаемся ответить на эти вопросы в настоящей статье, опираясь на реальные исторические факты, логику и здравый смысл, а не на вымыслы идеологов ЦК КПСС или продукцию работавших под их «чутким руководством» кинематографистов, и уж, тем более, не на аргументы современных «патриотов», формирующих «интеллектуальный уровень» двадцатилетней «девушки - России».

Этому, действительно, судьбоносному дню в истории нашей Родины предшествовали великие и катастрофические события. После отречения 2 (15 марта) 1917 года Императора Николая II от Престола и выпуска печально известного Приказа №1, окончательно подорвавшего основы воинской дисциплины в Русской Императорской армии, её развал пошёл полным ходом. К июлю 1917 года «революционная и самая сознательная армия в мире» политического доктринёра Керенского стала практически небоеспособной. Дезертирство приняло массовый характер. Большевики во главе с Лениным и Троцким подливали масло в огонь, вели на деньги германского Генерального штаба революционную пропаганду, призывали к убийствам и организовывали убийства наиболее доблестных и талантливых офицеров. Подобная бездарная и преступная политика привела к провалу июльского наступления Русской армии, сдаче в августе 1917 года Риги и откату российско-германского фронта из Галиции на восток до уровня Тарнополя. На фронте героически сражались ударные батальоны и полки, сформированные из Георгиевских кавалеров, в том числе Корниловский Ударный полк под командованием капитана (позже - полковника) Митрофана Осиповича Неженцева и Женский батальон Марии Бочкарёвой. Геройски бились с врагом отдельные части Русской Гвардии, Собственный Его Императорского Величества Конвой, полки и дивизии всех 12 Казачьих войск России, Дикая дивизия, сформированная из горцев Кавказа, Туркестанские стрелки и текинцы, составившие личный конвой Верховного Главнокомандующего Лавра Георгиевича Корнилова. Давние воинские традиции не позволили этим частям поддаться всеобщему разложению: для них бегство с поля боя во все времена считалось позором. Но в силу своей малочисленности они физически не могли заслонить собой бреши огромного фронта. В июле 1917 года Петровская бригада в составе лейб – гвардии Преображенского и Семёновского полков под командованием командира Преображенского полка полковника Александра Павловича Кутепова невдалеке от местечка Мшаны в районе Тарнополя остановила наступление передовых частей Германской армии, оставив на поле боя около 1200 героев – солдат и офицеров, большинство их которых были Георгиевскими кавалерами. Прикрыв собой бегство разложившихся частей Юго-Западного фронта, Петровская бригада дала возможность Лавру Георгиевичу Корнилову «железной рукой» восстановить хотя бы подобие армейской дисциплины и стабилизировать линию фронта. Далее немцы продвигаться не стали по одной простой причине: главной задачей финансирования большевиков и разложения Русской армии была переброска наиболее боеспособных дивизий на Западный фронт . Продвижение на Восток не входило в планы германского командования, которое прекрасно понимало, что война на два фронта будет проиграна безнадежно, что, в общем-то, в конечном счёте, и произошло. Операция по финансированию большевиков началась летом 1915 года, когда Германии после прорыва у Голице не удалось вывести Россию из войны, как планировали немецкие полководцы - генералы Людендорф и Гинденбург. Вступление в войну в 1917 году США с их огромным экономическим потенциалом делало положение Центральных держав практически безнадёжным, поэтому развивать наступление на Восток с риском нарваться на партизанское движение в коренных русских областях, подобно войскам Наполеона в 1812 году, абсолютно не входило в планы германского командования. Кстати, уже позже, когда немецкие войска вынуждены были войти на Украину и в Область войска Донского для поддержания порядка во время начавшейся Гражданской войны в России, у них возникли большие проблемы с повстанческим движением, наиболее ярким представителем которого стал Нестор Иванович Махно. Но в данном случае сложившиеся обстоятельства были выше воли людей.

Отчаянная попытка генерала Лавра Георгиевича Корнилова спасти положение в конце августа 1917 года ни к чему не привела: его выступление кончилось неудачей, герой России и его единомышленники были преданы Керенским и арестованы, а во главе Русской армии встал бездарный адвокатишка, не имевший ни малейшего понятия о воинской дисциплине и службе. Об уровне его «подготовки» говорит пример, приведенный военным историком Русского зарубежья Антоном Антоновичем Керсновским. Когда в мае 1917 года Керенский приехал на Юго-Западный фронт и явился перед строем Забайкальской казачьей дивизии, то казаки в знак приветствия единым движением выхватили из ножен шашки и взяли их «на караул». С жалобным визгом Керенский бросился к автомобилю: он подумал, что казаки хотят его зарубить. Комментарии излишни. Таким образом, к октябрю 1917 года Русская армия «руководимая» с одной стороны «военным специалистом» уровня Керенского, а с другой – разлагаемая большевиками, практически прекратила своё существование, что предопределило лёгкий захват власти партией Ленина и Троцкого. Естественно, что в феврале 1918 года положение стало ещё худшим. Именно в период с августа 1917 по февраль 1918 года началось выделение из разлагающегося тела некогда мощной Русской армии её полярных частей: Белой и Красной армий. В Белую армию шли все патриоты, любящие Родину и проливающие за неё кровь на поле брани, в Красную - убийцы, насильники, дезертиры, трусы и шкурники. Численно обе «цветные» армии в тот период были малочисленны, территориально разрознены, организационно не оформлены: разделение шло в сфере духа. В остальной и подавляющей своей численностью части Русской армии к этому времени, в основном, шла демобилизация частей и соединений как стихийное в форме дезертирства, так и вполне организованное. Своим порядком шло расформирование дивизий и корпусов: так, например, командир Третьего конного корпуса, генерал – майор Пётр Николаевич Краснов занимался отправкой домой казаков, воевавших под его началом, ликвидацией имущества, полковых сумм и прочими текущими делами, вплоть до начала 1918 года, после чего выехал на Дон в станицу Константиновскую. Окончательно Русская Императорская армия была ликвидирована приказом Троцкого в апреле 1918 года, когда в Петрограде были распущены по домам запасные батальоны лейб – гвардии Преображенского и Семёновского полков. Таким образом, большевики, выполняя задание немецкого Генерального штаба, разложили и ликвидировали Русскую армию приблизительно за год: с апреля 1917 по апрель 1918 года.

В данном случае при анализе и оценке произошедших исторических событий возможны только два варианта .

1. Большевики, несмотря на то, что родились в России, не считали эту страну своей Родиной, а потому ради мировой революции готовы были принести её в жертву кому угодно. Если это так, то речь должна идти о действии внешней, враждебной нашей Родине силе.

2. Если большевики считали Россию своей Родиной, то речь должна идти о предательстве её интересов.

Третьего варианта быть не может . Сталин, говоря его любимым уголовным жаргоном, «сменивший окраску» к 1938 году, мог сколько угодно в пропагандистских целях связывать имена Александра Невского, Дмитрия Донского, Александра Суворова и Михаила Кутузова с собой, Лениным, большевиками и революцией – сути вопроса это не меняло и не меняет: в 1918 году Иосиф Виссарионович во всём поддерживал Ленина и Троцкого, а, следовательно, был тем же Иудой, подлецом, изменником Родине, вором, бандитом и агентом германского Генерального штаба. Кроме того, сам «великий вождь всех народов», как говорится, «был в теме» и лично принимал участие в совещании большевиков в июне 1917 года перед июльским выступлением, где обсуждались вопросы финансирования революции германскими деньгами. Ударная же сила большевиков – Красная армия формировалась на деньги кайзеровской Германии, находящейся в состоянии войны с Россией, вобрала в себя в начальный период своего формирования полностью разложившийся преступный элемент, а поэтому как сила, организованная врагами России и предателями, ни коим образом не могла и не может считаться наследницей славных традиций Русской армии, начиная с Рюрика и кончая Николаем II .

Перейдём непосредственно ко дню 10 (23) февраля 1918 года. Как отмечалось выше, немцы не собирались наступать вглубь России. Им это попросту было не нужно, исходя из стратегических соображений. Напротив, всё население Петрограда ждало немецкие войска, как манну небесную, так как тот ужас, который организовали большевики в городе с реквизициями, грабежами, массовыми убийствами и изнасилованиями, а также повальным голодом, уносившим более 30 тысяч жизней в месяц, когда по воспоминаниям баронессы Марии Врангель (матери генерала П.Н. Врангеля) гробы брали напрокат, а старики и дети сотнями умирали от голода, то любая оккупация измученным в конец жителям показалась бы раем на Земле. Так кого же и ради чего необходимо было громить и задерживать мифической Красной гвардии? Получается, что – некого и незачем . Ну, хорошо, допустим, какой-то немецкий командир решил отличиться, наплевал на распоряжения германского командования и повел свою часть на штурм Петрограда, рассчитывая заработать славу Бонапарта под Тулоном. Подобный бред, естественно, мог бы прийти в голову только «гениальному» режиссёру Никите Михалкову, в случае, если бы он «взялся за тему» 23 февраля 1918 года в своём очередном опусе, а у немецкого командира любого ранга, скорее всего, взорвался бы мозг от одной подобной мысли, но всё же? Могло ли произойти данное событие хотя бы гипотетически? Могла ли Красная гвардия наголову разгромить «зарвавшегося иностранного интервента»? Увы, и на этот вопрос, можно дать лишь отрицательный ответ. Никогда, ни при каких обстоятельствах, части Красной гвардии эпохи февраля 1918 года не могли разгромить даже немецкой регулярной роты , и вот почему. Красную гвардию в тот период наполняли не «сознательные рабочие и матросы», а, в основном, разложившиеся матросы Балтийского флота, фронтовые дезертиры и люмпен – пролетарии Петрограда. Если каким-то чудом в этой компании и оказывался «сознательный рабочий, поверивший в светлые идеалы Октября», то ни в моральном, ни, тем более, в профессиональном военном смысле он повлиять на общую ситуацию не мог. Толпа «красногвардейцев» более года пьянствовала, погрязла в насилиях, грабежах и убийствах, т.е. полностью разложилась, не признавала воинской дисциплины, не имела во главе себя ни одного офицера, т.е. была абсолютно небоеспособна.

Реальные исторические события полностью подтверждают приведённую логику.

1. В Петрограде состоялось заседание ЦК РСДРП(б) по вопросу о предъявленном германским командованием ультиматуме. Немцы торопились скорее заключить мир с любым правительством России для освобождения своих частей с целью переброски их на Западный фронт. Своим ставленникам – большевикам, зная их аморальность, немцы справедливо не доверяли. Как выяснилось позже, а ныне данный факт подтвержден сотнями документов, большевики половину немецких денег переправляли в Германию на развитие там революционной ситуации. Под давлением Ленина решение о заключении «похабного» Брестского мира было принято. Более позорного деяния военная история России до того времени не знала. Таким образом, юридически большевики не победили немцев, а капитулировали перед ними.

2. В военном отношении дела обстояли еще более позорно. Сводный отряд красногвардейцев – матросов, числом приблизительно в 1000 штыков, под командованием Народного комиссара по морским делам Павла Дыбенко, посланный против немцев под Псков и Нарву для организации «заслона» в рамках формирующейся тогда так называемой «завесы» для разграничения сферы влияния большевистских и немецких войск, был обращён в позорное бегство под Ямбургом немецкой ротой, составленной, в основном, из солдат, находящихся на реабилитации после ранений, полученных в результате боев на Западном фронте. Бежав до Гатчины (120 км. от Ямбурга), полностью разграбив там железнодорожную станцию, захватив несколько цистерн со спиртом, «братишки» двинулись на Урал, круша всё на своём пути. В мае 1918 года Дыбенко был изловлен в Казани, приговорён к расстрелу и изгнан из партии большевиков с формулировкой: «за пьянство, бандитизм и морально-бытовое разложение». Спасла от расстрела «красу и гордость революции» его любовница Александра Коллонтай, непосредственно причастная к финансированию германским золотом ленинской партии, в которой Дыбенко был восстановлен лишь в 1922 году. Кстати, это ему мало помогло. Оставаясь полнейшей военной бездарностью (а именно так он был охарактеризован немецкими офицерами во время полугодичной учёбы в Берлине в начале 1920-х годов), Павел Ефимович основное время проводил в кутежах и пьянках. Со своей Сводной дивизией, за глаза именуемой Сбродной, он участвовал в подавлении Кронштадского восстания в 1921 году и расстрелах своих товарищей – матросов. В 1922 году, командуя в Одессе стрелковым корпусом, он занял княжеский дворец, дикие вопли из окон которого неслись каждую ночь, а заканчивались оргии катанием с проститутками на машинах по ночному городу, стрельбой в воздух и купаниями голыми при Луне. В годы репрессий Дыбенко принимал участие в сталинских судилищах, и с «чистой революционной совестью» отправлял под нож Тухачевского, Якира, Корка, Уборевича и других своих «боевых товарищей». В 1938 году он был арестован и расстрелян как «враг народа, изменник Родине, агент нескольких иностранных разведок, подлец, предатель, хронических алкоголик и морально-бытовой разложенец». Впрочем, последних двух обвинений Дыбенко не отрицал. Как говорится, «награда нашла героя».

Таким образом, со стороны большевиков в день 23 февраля 1918 года не было ничего, кроме предательства интересов России, военного позорнейшего разгрома, пьянства, грабежа и морального разложения . Вся официозная помпа по поводу мифического «праздника» была сотворена через 20 лет Сталиным для «облагораживания» идей революции и собственной власти. Так, например, в 1923 году на февральском пленуме ЦК РКП(б) специальная комиссия, докладывая об итогах проверки РККА, ни единого слова не произнесла ни о каком празднике, зато сделала вывод, что Красная армия совершенно небоеспособна и похожа более на банду грабителей, нежели на войско. Началом отсчёта праздника «День Рабоче-крестьянской Красной армии» со всеми последующими переименованиями следует считать 23 февраля 1938 года, когда была выпущена медаль «ХХ лет РККА». Ею награждались красные командиры, прослужившие в армии с 1918 года. Однако, к тому времени большинство организаторов Красной армии 1918 года были либо изгнаны из страны, как, например Лев Троцкий, либо репрессированы, как Михаил Тухачевский и тысячи и тысячи красных командиров, не переживших 1937 год, знавших правду об организации Красной армии. Пришедшее им на смену поколение было более восприимчиво к сотворённым мифам и с удовольствием их поддерживало. Именно те мифы, трансформировавшиеся и преобразовавшиеся за десятилетия, и лежат ныне в основе современного празднования «Дня защитника Отечества».

Но только ли описанные выше мерзость и позор имели место в тот далёкий день? К великому счастью для России и для нас - нет! В ночь с 9(22) на 10(23) февраля 1918 года Добровольческая армия Лавра Георгиевича Корнилова, числом чуть более 4000 человек, вышла из Ростова и направилась в сторону станицы Аксайской. Так начался «Ледяной» поход за Россию, не имеющий прецедентов в мировой истории.

«Поход Добровольческой Армии к Екатеринодару по количеству совершенных подвигов и перенесенных страданий не имеет себе равного во всей военной истории...

Добровольческая Армия состояла в дни похода на Кубань почти исключительно из офицеров. В ее солдатских рядах стояли полковники и капитаны, командовавшие на войне батальонами и полками. В ней за солдат, кроме офицеров, были юноши-юнкера и мальчики - кадеты и лишь изредка попадались старые солдаты, оставшиеся верными России. Это делало ее сильной духом в боях. Никакая другая часть не могла так блестяще решать самые сложные тактические задачи, так смело делать неудержимые лобовые атаки и так математически точно, по часам, делать самые сложные обходы. Она состояла из профессионалов военного дела, причем больше половины этих профессионалов прошли трехлетний практический курс на войне. В этом отношении она была подобна полкам старых времен, когда солдатское дело было ремеслом, и когда солдат воевал всю жизнь. Добровольцы этой эпохи уподоблялись героям Фридриха Великого, суворовским чудо - богатырям, наполеоновской старой гвардии », - так метко и верно оценил Добровольческую армию Донской атаман и выдающийся русский писатель Петр Николаевич Краснов в своем бессмертном романе «От двуглавого орла к красному знамени».

Любовь к Родине и вера в вождя двигали эту горсть плохо вооруженных людей на беспримерный в военной истории поход. Без надежды на помощь, без тыла, без снарядов Добровольческая армия, высоко подняв знамя Единой Великой России, пошла против заливавшей страну красной волны навстречу неизвестному будущему. Вряд ли за всю свою военную историю в России была когда-нибудь армия равная по героизму добровольцам Корнилова. Великие потрясения великой страны породили великую по духу горсть героев !

По описаниям очевидцев первым на хрупкий лед Дона вошел, опираясь на палку, больной генерал Михаил Васильевич Алексеев. Когда он благополучно перешел Дон, то за ним тронулась вся армия. Юнкера Юнкерской батареи подполковника Дмитрия Тимофеевича Миончинского разобрали орудия и по частям перетаскивали их через Дон, собирая на противоположном берегу.

В течение следующих трех дней Добровольческая армия переформировывалась в станице Ольгинской.

Подполковник В.Е. Павлов, офицер – марковец, описывает в трагических и величественных красках это историческое событие:

«12 (25 н.с.- ред.) февраля в 8 часов утра на одной из площадей станицы выстраивались все части Добровольческой армии… Около 11 часов прекратилось всякое движение. Части подравнялись. Раздалась команда:

- Смирно! Господа офицеры!

Перед нами проезжала группа всадников. Впереди генерал Корнилов, за которым непосредственно ехал казак с трехцветным Русским флагом. Генерала Корнилова не все видели раньше, но все сразу же узнали его. Он и Национальный флаг! В этом было что-то величественное, знаменательное, захватывающее! Взоры всех и чувства были направлены туда…

Генерал Марков подошел к строю энергичной, бодрой, молодой походкой и обратился к выстроившимся со следующей речью:

- Не много же Вас здесь. По правде говоря, из трехсоттысячного офицерского корпуса я ожидал увидеть больше. Но не огорчайтесь! Я глубоко убежден, что даже с такими малыми силами мы совершим великие дела. Не спрашивайте меня, куда и зачем мы идем – я все равно скажу, что идем к черту на рога за синей птицей »…

В эти же дни Донские партизанские отряды, состоявшие из офицеров, небольшого числа верных долгу казаков, юнкеров, кадет и гимназистов из казачьих учебных заведений уходили в Сальские степи в сторону Зимовников. Возглавил полуторатысячный отряд генерал – майор Петр Харитонович Попов, начальник Новочеркасского казачьего училища. Этот поход будет впоследствии назван его участниками Степным. Его главной целью было сохранение казачьих офицерских кадров для будущей борьбы. Практически никто не сомневался в том, что большевистский произвол вызовет восстание на Дону, что полностью подтвердила жизнь буквально через два месяца. В рядах партизан – степняков шел 18-летний хорунжий Николай Туроверов, участник боев в отряде полковника Василия Михайловича Чернецова, павшего смертью героя в борьбе с большевиками, и будущий выдающийся поэт Русского Зарубежья, описавший в бессмертных строках те тяжелые, но великие дни:

«Мы отдали все, что имели,

Тебе, восемнадцатый год,

В твоей азиатской метели

Степной, за Россию, поход»!

Расходясь в двух разных направлениях, два маленьких осколка некогда славной Русской армии продолжали ее великое дело – дело спасения Отчизны. Вот они-то и были в те грозные дни настоящими Защитниками Отечества, им и только им по праву и принадлежит день 10 (23) февраля 1918 года! Потом было 80 дней похода и 44 выигранных сражения в нем при одном неудавшемся штурме Екатеринодара, где пали смертью героев Лавр Георгиевич Корнилов и Митрофан Осипович Неженцев, а также сотни и сотни героев России. Много, что было потом…

Главным итогом того давнего спора и раскола следует считать наше уже недавнее прошлое – 1991 год, год рождения той самой «девушки - России» с полностью атрофированной исторической памятью. В этот год Советская армия – наследница армии Дыбенко прекратила своё существование. Прекратила пошло и позорно, так же, как и начала. Ни один офицер, ни один генерал не поднял оружия в защиту «своей Родины - Союза Советских Социалистических Республик», в верности которому он клялся, давая присягу . Если вести рассуждения в советской системе координат, то высший командный состав Советской армии совершил самое тяжкое преступление, оговоренное Уголовным кодексом РСФСР - «Переход на сторону врага». Именно данная статья, имевшая двести с чем-то порядковый номер, оговаривала уровень наказания: минимум 15 лет лишения свободы, максимум – высшую меру. Даже знаменитая 64-я статья «Измена Родине» предполагала срок от 10 до 15 лет, а в исключительных случаях – высшую меру наказания. Замполиты и генералы 1991 года в подавляющем большинстве по-прежнему считали Белогвардейцев, воевавших под трехцветным Русским флагом – флагом нашей Родины, своими идейными врагами, но безоговорочно перешли служить под новый флаг, равно, как и под флаги иных новообразованных государств на постсоветском пространстве. Ни малейшего сопротивления, ни одной, даже полностью авантюрной попытки уровня Мировича в 18 веке, пытавшегося посадить на Российский трон безумного Иоанна Антоновича, ими предпринято не было! Так позорно закончила свои дни армия Революции . Конечно, нельзя огульно судить всех. И в Советской армии разные были генералы и офицеры. У автора этих строк среди младших офицеров и солдат в те годы было много товарищей и друзей. Но настоящие офицеры не произносили пламенных совпатриотических речей, а пытались честно служить, что далеко не всегда удавалось в бездарной и преступной системе. Они не выбирали себе время и место рождения, а просто хотели быть военными по своему призванию. И именно они не позволили поднять оружие против народа банде разложенцев уровня Дыбенко, захвативших в армии ключевые посты и приведших её к столь позорному финалу. Поэтому ныне существует только одно более или менее приемлемое объяснение столь массового попрания своих прямых служебных обязанностей офицерами Советской армии, флота, КГБ и МВД в 1991 году: защищать преступный и бездарный советский режим не было никакого смысла, так как он осточертел всем . В противном случае, об историческом приговоре будущих поколений лучше даже не думать! Но, раз это так, то ныне стенания по «убиенным советским традициям» не только лицемерны и безнравственны, но и просто глупы, ибо стенающие должны, подобно унтер – офицерской вдове, высечь сами себя! Не меньшим идиотизмом является безмозглое перекраивание советских праздников на новый лад. Самое главное то, что в 1991 году, как и в годы Гражданской войны, в выигрыше оказались приспособленцы и шкурники, а честные люди – в полном проигрыше! Ныне вся эта «перестроившаяся и перекрасившаяся» свора бывших большевиков и составляет основной «кадр патриотов», сидящих в Государственной думе, в различных чиновничьих креслах, получающих от двадцатилетней «девушки - России» весьма серьёзные зарплаты и пенсии, оставляя страну и свой народ в одних рваных подштанниках. Именно они рассуждают о «согласии и примирении», придумывают новые названия старым обветшалым устоям, мороча голову гражданам России елейными фразами о «любви к Родине и патриотизме», занимаясь на деле разворовыванием и разграблением Отечества, с той лишь разницей, что вместо матросской формы 1918 года на них надеты черные костюмы и галстуки, да и крадут они по сравнению со своими духовными предшественниками на порядки больше! Что ж, при дыбенковском начале - финал вполне закономерный. Вот только даже в диком бреду нельзя себе представить генералов Деникина или Врангеля, получающих пенсию от Ленина, Троцкого и Сталина, а также генералов Кутепова или Краснова, вступивших в ВКП(б) и сидящих на заседаниях ЦК!

Время идёт. Ныне в рядах Российской армии в большинстве своём служит новое поколение офицеров, не имеющих никакой связи с советским прошлым, хотя бы по своему малому возрасту в те годы. Но именно от них зависит, какой будет наша армия в будущем, и что мы будем отмечать в «День защитника Отечества» 23 февраля каждого года: высочайший подъём патриотического духа и жертвенное служение Родине или пьяный разгул, грабёж, предательство и шкурничество. Что будем праздновать, то и поимеем в будущем. Как говорится, что хочешь, то и выбирай. И, чтобы не было в дальнейшем позора 1918 или 1991 года и еще одного, и уже точно – последнего, развала страны, нужно делать правильный выбор, а не жить в плену исторических грёз, отмечая мифический «день мужчин» или еще какой-нибудь суррогат, являющийся десятой производной от дыбенковско – ленинских мерзостей и предательства.

У подавляющего числа россиянок главная головная боль в канун 23 февраля — что подарить мужчинам: любимым, друзьям и коллегам. При этом мало кто из них думает об исторических корнях праздника, который сегодня называется Днем защитника Отечества. Мужчины в основном тоже подходят к «красной дате» потребительски: потирают руки в предвкушении внеочередного выходного с широким застольем да готовятся слушать хвалебные отзывы от верных подруг.

Лишь немногие пытливые умы желают докопаться до самой сути этого праздника. И, погружаясь в историю, бывают, мягко говоря, озадачены. «Мужской» день на самом деле оказывается с большим подвохом. Вокруг этой праздничной даты накручено столько мифов, измышлений и откровенных подтасовок, что сам черт ногу сломит. Попробуем, однако, разобраться, что соответствует истине, а что — откровенная ахинея.

Из последнего, к примеру, экзотическая версия , почему праздник выпадает именно на 23 февраля. Она имеет мощный конспирологический крен и разоблачает очередной масонский заговор. По мысли автора, некоего Александра Новака, таким способом коварные евреи почти сто лет назад заставили наивных русов отмечать вместе с собой свой праздник — Пурим. Их хитрость при этом оказалась столь изощренной, что евреи и 8 марта посвятили тому же событию, связав таким образом обе наши «гендерные» даты одним Пуримом. С учетом того, что еврейский Пурим имеет плавающую дату (как, скажем, Пасха у христиан), надо отдать должное нумерологической смекалке автора мифа.

В обнаружении масонского следа в праздновании 23 февраля и 8 марта преуспел и протодиакон Андрей Кураев, весьма популярный в кругах с повышенной русской самоидентификацией. При этом православный батюшка копнул и в предысторию, предложив «вспомнить, что приход Интернационала к власти в России был связан с переменой календаря, и спросить: а когда же праздновался день, ныне называемый "восьмым марта", в революционных кружках предреволюционной России » :

Оказывается, 8 марта по новому стилю — это 23 февраля по старому. Вот и отгадка — почему «мужской» день и «женский» так недалеко друг от друга. Когда европейские братья по Интернационалу отмечали «восьмое марта», в России этот день назывался 23-м февраля. Поэтому в предреволюционные годы партийцы и сочувствующие им привыкли считать праздничным днем 23 февраля. Затем календарь переменили, но остался рефлекс праздновать что-то революционное 23 февраля. Дата была. В принципе (учитывая плавающий характер Пурима) эта дата ничем не хуже и не лучше 8 марта. Но — надо было найти и для нее прикрытие. Спустя несколько лет соответствующий миф был создан: «День Красной Армии».

Кураев Андрей Вячеславович

Надо признать, что почву для подобных неоднозначных трактовок щедро удобрили советские идеологи, вольно переписывавшие историю еще при живых свидетелях тех давних событий.

«День защитника Отечества, отмечаемый 23 февраля, - самый, пожалуй, большой позор современной России вообще и ее армии в особенности» , — с плеча рубанул один из их сегодняшних исследователей. Чем вызвана столь экзальтированная оценка? К сожалению, реальными, а не вымышленными фактами. Вот небольшая пафосная заметка в газете «Петроградская правда», №22 от 31 января 1920 года:

«Товарищи рабочие, работницы, красноармейцы! 22 февраля — знаменательный день для всей Советской России. Два года назад, в этот именно день рабоче-крестьянское правительство издало декрет об образовании рабоче-крестьянской Красной Армии. Декрет этот как бы подводил итоги развития пролетарской революционной Красной гвардии. Красная гвардия была детищем революционных заводских предместий. Она расчистила и проложила дорогу Красной Армии, которая разорвала теперь империалистическое кольцо. Красная гвардия и Красная армия родились среди заводов и фабрик, среди военных железных гигантов — судов и казарм. Они притянули к себе и деревенскую бедноту. За два года какой колоссальный результат! Из разрозненных отрядов Красной гвардии величиною в тысячу и меньше образовались миллионные хорошо вооруженные, стройные ряды Красной армии.

Борьба с Керенским, с московскими юнкерами, Корниловым, Калединым, гайдамаками и Петлюрой, финскими "мясниками", с немцами перед брестским миром и т. д. - вот те знаменательные вехи, с которыми связаны тысячи картин революционного порыва и энергии рабочего, солдата, работницы!

Товарищи, все, кто знает или помнит о славных подвигах революционных борцов, кто сам участвовал в славной борьбе, пишите свои воспоминания и передавайте в Военный отдел при Петербургском комитете РКП, Смольный, комната 95. Все это будет использовано как материал к годовщине Красной армии» .

Увы, лукавили при этом и журналисты. Для начала — декрет о создании Красной армии был подписан не 22 февраля и не днем позже, а 28 января 1918 года. И воспоминания боевые пришлось бы очень и очень приукрасить. Потому что плохо проходил набор в рабоче-крестьянскую Красную армию: солдаты массово дезертировали. А германцы, предъявив России ультиматум, прервали перемирие и, несмотря на то, что ультиматум был принят, начали наступление по всему Восточному фронту. В статье «Тяжелый, но необходимый урок», опубликованной в «Правде» 25 февраля 1918 года, Ленин писал : «Мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о невыполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говорим уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве... В Советской республике нет армии» . Итогом стал позорный Брестский мир.

Впрочем, нет, не всем понравилась идея «мужского» дня. Новосибирские феминистки, например, в прошлом году возмутились из-за «мужской узурпации праздника». И питерские пацифисты тогда тоже не удержались и организовали свою акцию в метро, развесив там стилизованные под детские рисунки об ужасах войны. Хотя это скорее исключения из правила и похоже на желание самовыразиться. В основном же прекрасный пол искренне готовится поздравлять и радовать своих мужественных защитников. Конечно, не без прицела на достойную «ответку» через две недели.

Однако в СССР даже в школьных учебниках помещалась картинка «Рождение Красной армии (первый бой с немцами под Псковом, 23 февраля 1918 г.)» и этот день считался годовщиной ее «боевого крещения».

На самом деле никаких побед созданная большевиками армия в этот день не одержала.

Напротив, именно в этот день в 1918 г. сводный матросский отряд в 1000 штыков под командованием народного комиссара по морским делам Дыбенко, посланный против немцев под Псков и Нарву, был полностью разбит. О «защите Отечества» этот отряд отнюдь не думал; если он что и хотел защищать, то «колыбель мировой революции», но и то он делал плохо. После короткого столкновения под Ямбургом матросы покинули позиции и бежали до Гатчины, что в 120 км от линии фронта. По пути в тыл «братишки» захватили на железнодорожных путях цистерны со спиртом. Этим спиртом и был впервые отмечен «день рождения Красной армии». За весь этот позор Дыбенко был снят с должности наркома и исключен из партии.

В этот же день, 23 февраля 1918 г., в Петрограде состоялось заседание ЦК РСДРП(б) по вопросу о предъявленном германским командованием ультиматуме. Незначительное большинство проголосовало за «немедленное подписание германских условий». И в ту же ночь ВЦИК и СНК РСФСР сообщили об этом германскому правительству. То есть 23 февраля большевики не победили немцев, а капитулировали перед ними - несмотря на то, что прежняя, разрушенная ими русская армия накануне Февральской революции 1917 г. стояла на пороге победы над Германией. С подлинными защитниками Отечества всего за год расправились так, что вместо уже подготовленной победы получили полное поражение.

Война с большевиками никак не входила в планы Германии. Она не для того их отправила в Россию, не для того финансировала, чтобы продолжать войну на два фронта. Историки всегда хорошо знали, что никакого немецкого «похода на Петроград» не предвиделось - просто германские войска двигались по железной дороге от станции к станции и остановились у Нарвы и Пскова. А всего через полторы недели Брестский мир закрепил капитуляцию большевиков юридически.

До 1937 г. день 23 февраля праздником вовсе не считался. Например, в 1923 г. на февральском пленуме ЦК РКП(б) специальная комиссия, докладывая об итогах проверки Рабоче-крестьянской Красной армии, ничего не говорит о празднике (зато делает вывод, что эта армия совершенно небоеспособна). А первая советская медаль - «XX лет РККА» - была выпущена только через 20 лет после описанной выше стычки.

Так что же нам все-таки предлагают в этот день праздновать? И не абсурдно ли привязывать благодарность защитникам Отечества именно к этому дню?

Даже советские историки хоть и неохотно, но признавали незначительность боя, прошедшего 23 февраля 1918 г., и даже поражение красноармейцев. Они находили этой дате идеологическое оправдание, подчеркивая, что в основу праздника положен не масштаб сражения, а сам факт первого боя будущей Красной армии. Этот факт связывали и с воззванием «Социалистическое отечество в опасности!», которое было опубликовано накануне, 22 февраля. Между тем воззвание - это не указ о создании армии, а всего лишь статья в газете. Красная армия возникла раньше: о ее создании было официально объявлено в «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа» (утверждена 3 (16) января 1918 г.). А уже на следующий день, то есть 4 (17) января, было оглашено «Положение об организации социалистической армии». Казалось бы, почему не выбрать для дня рождения Советской армии одну из этих дат?

Повторим: основанная - не важно, в январе или в феврале - Красная армия создавалась никак не для «защиты Отечества». Нигде, ни в одном из упомянутых выше документов 1918 г. об этом ни слова. И это закономерно: ведь создавалась она как раз для уничтожения исторической России, для гражданской войны с ее подлинными защитниками и для экспорта революции в Европу и в Азию. Объявив свой партийный праздник «Днем защитника Отечества», коммунисты и их наследники продолжают лишь издеваться над понятием жертвенной любви к родине.

Между тем в настоящей, дореволюционной России был праздник 6 мая - день святого великомученика Георгия Победоносца, покровителя Русской армии. Да и других славных для военной истории дат в нашем прошлом хватает. Так что главный воинский праздник современной РФ назначен на 23 февраля вовсе не из-за отсутствия альтернативы. Здесь видна та же логика , что побудила вернуться к мелодии советского гимна: желание наследовать не тысячелетней исторической России, а созданному путем ее уничтожения СССР. Сохраняя праздник 23 февраля, власть ориентирует нынешнюю Российскую армию на преемственность с армией Красной, созданной в 1918 г. Но чем конкретно занималась эта предшественница, помнят не все.

Вот, для примера, отчет 9-й советской армии о проведении массовых репрессий на Кубани. К осени 1920 г. остатки противостоявшей большевикам Кубанской армии (преимущественно рядовые казаки), сложив оружие, разошлись по домам. Казалось бы, реальный шанс перейти от гражданской войны к миру и согласию. Однако 9-я армия лишь усиливала репрессии. Отдельная графа в ее отчете перечисляет карательные акции за отрезок времени с 1 по 20 сентября: «Ст. Кабардинская - обстреляна артогнем, сожжено 8 домов... Хутор Кубанский - обстрелян артогнем... Ст. Гурийская - обстреляна артогнем, взяты заложники... Хут. Чичибаба и хут. Армянский - сожжены дотла... Ст. Бжедуховская - сожжены 60 домов... Ст. Чамлыкская - расстреляно 23 человека... Ст. Лабинская - 42 чел. ... Ст. Псебайская - 48 чел. ... Ст. Ханская - расстреляно 100 человек, конфисковано имущество и семьи бандитов отправляются в глубь России... Кроме того, расстреляно полками при занятии станиц, которым учета не велось...» И вывод штаба армии: «Желательно проведение в жизнь самых крутых репрессий и поголовного террора!..» Ниже на цитируемом документе - зловещая отметка от руки: «Исполнено». А годом позже красноармейцы под командованием Тухачевского пулеметами и химическими снарядами уничтожили тысячи тамбовских крестьян.

Нас призывают считать себя наследниками той армии, что в годы советской власти непосредственно участвовала в репрессиях против собственного народа. И стоит ли тогда удивляться, что в армии нынешней, берущей свое начало от РККА и сохраняющей верность ее красному стягу, процветают дедовщина, наркомания и коррупция, что тысячи молодых россиян ежегодно всеми правдами и неправдами пытаются уклониться от службы в ее рядах?

Вся правда о празднике 23 февраля

Что же это за день в российской истории 20-го века - 23 февраля? Считать ли нам его праздником? Для многих в России он стал днем мужчин, точнее, днем настоящих мужчин, которые служат в армии, или в милиции, или еще в каких-либо силовых структурах. Или когда-то служили. Или не служили вовсе нигде, но являются мужчинами и потому вроде бы заслужили чествования наравне с остальными:)

Многие настолько привыкли к празднованию этого дня, с шумными застольями, подарками, а теперь и еще одним выходным, подаренным нам правительством, что никто и не помнит, а почему вообще возник этот праздник. С чего все началось?. Что дало смысл существованию этого дня? Кто сочинил тот миф о победе над немецкими войсками под Нарвой и Псковом в 1918 году, что дало рождение так называемой Красной Армии? Было ли это рождение вообще и что же мы тогда отмечаем - об этом пойдет наш рассказ…

Интересно, что в анналах военной истории сохранилось описание доблестной защиты Пскова, но только во время Ливонской, а вовсе не в последний год Первой мировой войны. На протяжении без малого пяти месяцев, с августа 1581 по январь 1582 года, осажденный псковский гарнизон, возглавляемый воеводой Иваном Шуйским, успешно отражал неоднократные попытки польского короля Стефана Батория овладеть городом. Зимой 1918 года все получилось иначе.

Вечером 10 февраля 1918 года бесплодные Брест-Литовские переговоры, проходившие с 20 ноября 1917 года в ставке главнокомандующего германским Восточным фронтом, были прерваны после декларации советских представителей во главе со Львом Троцким, возвестивших - в одностороннем порядке - о прекращении войны с государствами четверного союза (Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией). Утром 11 февраля советское правительство распорядилось о полной демобилизации российских вооруженных сил. Всем, кто не мог понять, зачем распускать войска, не подписав сепаратного мира, глава петроградских большевиков и правая рука Ульянова-Ленина Зиновьев разъяснил с трибуны: ожидать неприятельского нападения не следует, так как трудящиеся Германии и Австро-Венгрии воевать не желают совсем.

Через неделю германское верховное командование Гинденбурга, давно перебросившее на свой Западный фронт самые боеспособные соединения, заявило об окончании временного перемирия. Немецкие воинские части начали наступление по всей линии разваленного Восточного фронта, захватив Двинск (впоследствии Даугавпилс) 18 февраля, Минск - 20-го, Полоцк - 21-го, Режицу (позднее Резекне) - 22 февраля.

Неординарность возобновившихся военных действий заключалась прежде всего в стремительности германского вторжения. Противник продвигался на восток преимущественно "боевыми поездами", не встречая практически никакого сопротивления. В 14 - 16 вагонах таких эшелонов размещались эскадрон кавалерии, до полуроты пехоты (при 14 - 16 пулеметах и 2 - 4 пушках) и саперный взвод. По признанию того же Зиновьева, в хорошо укрепленный Двинск въехал неприятельский отряд, состоявший не то из 60, не то из 100 человек. В Режицу, как писали "Русские ведомости", ворвалось подразделение настолько малочисленное, что не сумело с ходу занять телеграф, проработавший еще почти сутки. По свидетельству прессы минские большевики стали готовиться к бегству с утра 19 февраля. На станцию свозили оружие и продовольствие; к 18 часам туда прибыл грузовик с ящиками и баулами, где находилось 13 миллионов рублей - конфискованная за день городская наличность. В 10 вагонах "секретного эшелона" расположились местные начальники с охраной и штаб Красной гвардии во главе с военным комиссаром западной области Мясниковым (Мясникяном) - бывшим помощником присяжного поверенного и будущим первым секретарем Закавказского крайкома РКП(б). Неожиданно рабочие железнодорожных мастерских отогнали паровоз и потребовали жалованье за последние месяцы.

Ночь протянулась в спорах о допустимых масштабах вознаграждения за пролетарский труд, лишь к рассвету обе стороны сошлись на общей сумме в 450 тысяч рублей. Получив деньги, рабочие вознамерились было не выпустить из города нескольких комиссаров, подозреваемых в крупных хищениях. В ответ большевики выставили на площадках и крышах вагонов пулеметы и пригрозили разгромить всю станцию, если к поезду не прицепят паровоз немедленно. Утром 20 февраля "секретный эшелон" отправился наконец в Смоленск, а к белорусской столице приблизилась германская кавалерия. После короткой передышки в Минске немецкие отряды продвинулись на 117 верст по направлению к Москве за каких-нибудь 18 - 20 часов.

В ночь на 19 февраля Ленин и Троцкий уже спешно телеграфировали в Берлин о готовности Совнаркома без промедления подписать мир на германских условиях, но немецкое командование предпочло продлить экономически выгодное и необременительное наступление до получения официального письменного подтверждения присланной депеши. На следующий день Совнарком одобрил ночную телеграмму и призвал все местные советы и войсковые организации приложить максимум усилий к воссозданию армии. Вместе с тем советское правительство отнюдь не спешило отдать приказ хотя бы о приостановлении трудно объяснимой демобилизации, и соответствующий комиссариат продолжал свою конвульсивную деятельность по расформированию воинских частей.

Первый пункт по вербовке добровольцев в Красную армию открылся в Выборгском районе Петрограда лишь 21 февраля. В тот же день был учрежден чрезвычайный штаб Петроградского военного округа во главе с управляющим делами Совнаркома Бонч-Бруевичем, а Ленин написал воззвание "Социалистическое отечество в опасности!". Чрезвычайный штаб объявил столицу на осадном положении, ввел военную цензуру и распорядился о расстреле "контрреволюционных агитаторов и германских шпионов". Советский главнокомандующий, прапорщик Крыленко настроился, в свою очередь, на разгром коварного противника посредством публикации приказа об "организации братания" и поручил революционным агитаторам убеждать немецких солдат "в преступности их наступления". И только.

Тем временем германские военные части направились к Пскову, где был штаб Северного фронта и находились обширные склады военного имущества, боеприпасов и продовольствия. Лишь 23 февраля большевики объявили Псков на осадном положении; вечером 24 февраля немецкий отряд численностью не более 200 человек без боя овладел городом. В тот же день, 24 февраля, пали Юрьев и Ревель (ныне Тарту и Таллинн). Прорыв, не удавшийся мощной группировке генерал-фельдмаршала фон Гинденбурга в 1915 году, осуществили - фактически без потерь - небольшие и разрозненные германские подразделения, скорость продвижения которых ограничивала преимущественно степень проходимости российских шоссейных и железных дорог.

Через несколько часов после падения Пскова Бонч-Бруевича всполошила телеграмма о возможном германском наступлении на Петроград. В ночь на 25 февраля он зачитал это тревожное известие на заседании Петроградского совета и потребовал разбудить спящий город заводскими гудками, дабы перейти от слов к делу и срочно приступить к записи добровольцев в Красную армию. Напомним, это было уже 25 февраля, после "победы" под Нарвой и Псковом, как утверждали позже советские пропагандисты.

К вечеру 25 февраля "Правда" продублировала ночное беспокойство Бонч-Бруевича восклицаниями, частично заимствованными из популярных в начале ХХ века романов о Французской революции: "Смертельный удар занесен над Красным Петроградом! Если вы, рабочие, солдаты, крестьяне, не хотите потерять своей власти, власти Советов, - до последнего издыхания сражайтесь с разбойниками, которые надвигаются на вас! Все к оружию! Сливайтесь немедленно в красные социалистические батальоны и идите победить или умереть!" С этого дня в разных районах Петрограда действительно открылись вербовочные пункты, где принимали кандидатов в защитники отечества ежедневно, за исключением выходных и праздничных дней, с 10 или 11 до 15 или 16 часов, но только по рекомендации того или иного комитета (партийного, солдатского или фабричного).

Постоянный, хотя и совсем не густой, приток волонтеров в Красную армию обеспечивала нарастающая хозяйственная разруха. Небывалая безработица и надвигающийся голод служили надежной гарантией успешной вербовки добровольцев и впредь, поскольку армейский паек, подкрепленный обещанием денежного довольствия, издавна рассматривали как верное средство для возбуждения боевого духа у безработных. В дневнике В.Г. Короленко отражены сцены комплектования советских войск на Украине еще в январе 1918 года:

"...Приходит наниматься в Красную гвардию человек. Ему говорят: - Вы, товарищ, значит, знаете нашу платформу? - Та знаю: 15 рублей в сутки"

Конкретные указания по борьбе с голодом Ленин, возмущенный "чудовищной бездеятельностью питерских рабочих", озвучил еще 14 января 1918 года: "Каждый завод, каждая рота должны выделить отряды, к обыскам надо привлечь не желающих, а обязать каждого, под угрозой лишения хлебной карточки. Пока мы не применим террора - расстрел на месте - к спекулянтам, ничего не выйдет. Если отряды будут составлены из случайных, несговорившихся людей, грабежей не может быть. Кроме того, с грабителями надо также поступать решительно - расстреливать на месте. Зажиточную часть населения надо на 3 дня посадить без хлеба, так как они имеют запасы и других продуктов и могут по высоким ценам достать у спекулянтов". Не возлагая, видимо, особых надежд на скорое пробуждение экспроприаторской активности у трудящихся, вождь мирового пролетариата обратился к единомышленникам в Харькове 15 января: "Ради бога, принимайте самые энергичные и революционные меры для посылки хлеба, хлеба и хлеба!!! Иначе Питер может околеть".

К тому времени Петроград уже заметно опустел. Если с января 1918 года, спасаясь от репрессий, из города потянулась так называемая буржуазия (вкупе с интеллигенцией и офицерством), то в конце февраля начался массовый исход рабочих, гонимых голодом. Радикальное решение сразу всех проблем нашел тогда вождь мирового пролетариата. Утром 21 февраля Ленин повелел было "двинуть поголовно всю буржуазию до одного" под контролем десятков тысяч рабочих на рытье окопов под Петроградом, но, поразмыслив до вечера, не стал включать в состав трудовых батальонов малолетних и немощных "членов буржуазного класса", приказав мобилизовать лишь работоспособных мужчин и женщин, а "сопротивляющихся - расстреливать".

Исполняя директивы вождя, Крыленко призвал жителей Петрограда на защиту советской власти, не забыв упомянуть о свободе выбора каждого обывателя: кто сам не запишется в Красную армию, того отошлют долбить мерзлую землю под конвоем. Через три дня после этого заявления Красная армия разрослась, по мнению петроградской прессы, чуть ли не до ста тысяч человек. Наспех сколоченные рабочие отряды - фактически ополчение - отправились затыкать своими телами безразмерные прорехи на Западном фронте.

Вполне реальная, судя по направлению главного удара, угроза германского наступления на Петроград побудила советское командование выдвинуть на защиту столицы лучшие воинские части.

Нарком по морским делам Дыбенко лично повел навстречу противнику соединение балтийских матросов, отлично зарекомендовавших себя при разгоне и расстреле мирной демонстрации жителей Петрограда в день открытия Учредительного собрания.

Славно покутив в Петрограде 28 февраля и прихватив с собой три конфискованных где-то бочонка спирта, революционные моряки ворвались в застывшую от мороза и страха Нарву 1 марта. Объявив городу свои личные декреты о всеобщей трудовой повинности и красном терроре, нарком по морским делам засел в штабе и занялся перераспределением спирта; братва же приступила к безотчетным расстрелам соотечественников, предварительно выгнав нарвских обывателей на улицы для расчистки мостовых от снежных заносов.

Конфискованный спирт быстро закончился, и к вечеру 3 марта Дыбенко вместе со своим штабом покинул Нарву, увозя с собой телефонные и телеграфные аппараты. Подчиненные наркому войска охватила паника; их сокрушительное отступление удалось остановить лишь через сутки. Перехватив Дыбенко в Ямбурге (с 1922 года Кингисепп), прибывший из Петрограда генерал Парский попытался уговорить наркома вернуться в Нарву, но тот ответил, что его "матросы утомлены", и укатил в Гатчину.

Утром 4 марта небольшой немецкий отряд занял Нарву без боя и не без легкого удивления. Опытный боевой генерал Парский организовал оборону Ямбурга, но германская армия уже прекратила наступление, поскольку 3 марта в Брест-Литовске был подписан мирный договор.

Спустя четыре года Крыленко, поменявший жезл главнокомандующего на дубину государственного обвинителя на следующий же день после подписания Брестского мира, с умилением вспоминал, как рабочие Петрограда поднялись на защиту советской власти "в критическую ночь" 25 февраля 1918 года и отстояли свой город на позициях у Нарвы и Ямбурга, Пскова и Луги.

Германская интервенция в феврале 1918 года имела, как стали изъясняться через несколько десятков лет, поистине судьбоносное значение. Первыми это почувствовали петроградские жители, ибо уже 20 февраля столицу наводнили слухи о предстоящей эвакуации советского правительства в Москву. Временное правительство уже объявляло ранее столицу в опасности, но так и не сподобилось предпринять какие-либо действия, чтобы покинуть Петроград. В рабочих кварталах, по свидетельству современника, "готовность правящих патриотов бросить столицу немцам и бежать самим вызвала величайшее негодование". Солдатская секция ЦИК 6 октября даже приняла специальную резолюцию: "Если Временное правительство не способно защитить Петроград, то оно обязано заключить мир либо уступить место другому правительству. Переезд в Москву означал бы дезертирство с ответственного боевого поста". За всей этой патетической мишурой скрывались вполне конкретные опасения, ибо перенос правительственных учреждений в другой город всерьез нарушал планы большевиков по захвату власти.

Но спустя всего четыре месяца после октябрьского переворота вожди целиком приватизировали замысел Временного правительства о перемещении столицы в Москву. На следующий день после падения Пскова, 25 февраля, управляющий делами Совнаркома Бонч-Бруевич проинформировал Ленина о необходимости экстренного переселения высших сановников из столицы в провинцию. Председатель советского правительства изъявил полное согласие. И Бонч-Бруевич, и Ленин отчетливо сознавали, что главное в ремесле вождей - это вовремя смыться, только формулировали свои понятия в иных выражениях.

Вождя мирового пролетариата и его управляющего весьма беспокоили не только и не столько германские военные действия, сколько массовое обнищание и длительное недоедание жителей столицы, полное отсутствие порядка, самоуправство наводнявших Питер демобилизованных солдат и одичание революционных матросов, беспрепятственно грабивших столицу. Хорошо зная, чем может завершиться стихийное возмущение в "колыбели трех революций", вожди торопились укрыться от соотечественников за кремлевскими стенами, разместив по периметру цитадели многочисленную бдительную стражу с пулеметами. В целях сугубой конспирации своего замысла от сограждан Ленин и Бонч-Бруевич "условились все это не разглашать, в Москву предварительно не сообщать и переезд организовать насколько возможно внезапно".

Во избежание каких-либо недоразумений опасливый Бонч-Бруевич заручился рапортом своего старшего брата - генерала, авторитетно подтвердившего целесообразность переезда советского правительства из Смольного в Кремль. На закрытом заседании Совнаркома 26 февраля Ленин уведомил соратников о своем решении срочно перебраться в Москву, захватив с собой от каждого ведомства "только минимальное количество руководителей центрального административного аппарата", а также "во что бы то ни стало и немедленно вывезти Государственный банк, золото и Экспедицию заготовления государственных бумаг". С тех пор ленинскую тактику многократно использовали чуть ли не все диктаторы ХХ столетия: при военном перевороте брали в первую очередь почту, телеграф и телефонную станцию, а перед бегством - Государственный банк.

С 27 февраля большевики прекратили всякие выплаты населению и организациям Петрограда и закрыли Государственный банк, "чтобы не потворствовать паническим настроениям". Вслед за этим в Совнарком посыпались телеграммы из Казани, Нижнего Новгорода, Череповца и других городов о полном отсутствии денег в банках, невыплатах жалованья трудящимся и забастовках из-за невозможности выкупить хлебный паек. Тем временем коммунистическая пресса напечатала специальное сообщение ВЦИК: "Все слухи об эвакуации из Петрограда Совета Народных Комиссаров и Центрального Исполнительного Комитета совершенно ложны. Совет Народных Комиссаров и Центральный Исполнительный Комитет остаются в Петрограде и подготовляют самую энергичную оборону Петрограда. Вопрос об эвакуации мог бы быть поставлен лишь в последнюю минуту в том случае, если бы Петрограду угрожала самая непосредственная опасность, чего в настоящий момент не существует".

Соратникам, никак не способным уразуметь, зачем бежать в Москву после заключения Брестского мира, Троцкий разъяснял, что смена столицы послужит наилучшей гарантией от захвата Петрограда германской армией - огромный голодный город без правительства немцам, дескать, не нужен. Публикацию официального извещения о переносе столицы Совнарком счел полезным отложить до назначенного на середину марта съезда Советов.

В пятницу 8 марта "для более спокойной и продуктивной работы" ретировался в Москву наркомат юстиции, а в субботу 9 марта выбыло руководство ВЧК, взяв с собой для покрытия предстоящих расходов два миллиона рублей. До отъезда чекисты успели основать Петроградский филиал карательного ведомства и предложить коллегам арестовать "видных капиталистов" в качестве заложников.

Поздним воскресным вечером 10 марта под усиленной охраной латышских стрелков пустился в путь вождь мирового пролетариата. Его поезд с неосвещенными окнами вагонов тихо, словно крадучись, отошел от заброшенного полустанка на окраине Петрограда и столь же незаметно прибыл в первопрестольную темным морозным вечером 11 марта. Тайную организацию перевозки советского правительства в Москву Бонч-Бруевич считал впоследствии одной из самых главных своих заслуг перед партией.

На третий день после приезда вождя в Москве открылся Чрезвычайный съезд Советов. После долгих препирательств его делегаты ратифицировали Брестский мир и 16 марта предоставили Петрограду статус провинциального города. Для страны, где символы зачастую подменяли собой реалии, лишение Петрограда прежнего титула означало по сути политический поворот к допетровской обособленности и капитальной изоляции населения от "тлетворного влияния" западных демократий. Меньшевики попытались было изложить свою точку зрения на происходящее, однако, как только они начинали говорить о "дискредитации революции", неумолимый председатель съезда Свердлов лишал их слова, за что тут же получил прозвище Затыкальщик.

Так что же происходило в тот бесцветный зимний день 23 февраля в России? Да просто члены ЦК большевистской фракции РСДРП, собравшиеся в Смольном, в условиях полного отсутствия армии и способности отдельных отрядов Красной гвардии защищать Петроград, согласились принять германский ультиматум. Ради сохранения своей власти Ленин готов был подписаться под любыми условиями "похабного мира" с государствами четверного союза. "Для революционной войны нужна армия, а ее нет", - жестко аргументировал он навязанное сподвижникам решение. Вождю мирового пролетариата вторил, как обычно, Зиновьев: "По опыту последних дней ясно, что в армии и стране нет энтузиазма… замечается лишь всеобщая усталость".

23 февраля 1918 г. в 10.30 утра Германия представила свои мирные условия, потребовав дать ответ на них не позднее чем через 48 часов. Советское правительство должно было признать независимость Курляндии, Лифляндии, Эстляндии, Финляндии, Украины и вывести свои войска с их территории, заключить мир с Украиной, передать Турции Анатолийские провинции, демобилизовать армию, разоружить флот в Балтийском и Черном морях и в Ледовитом океане, признать невыгодный для России русско-германский торговый договор 1904 г., предоставить Германии право наибольшего благоприятствования в торговле до 1925 г., разрешить беспошлинный вывоз в Германию руды и иного сырья, прекратить агитацию и пропаганду против держав Четверного союза.

В тот же день германские требования были рассмотрены на заседании ЦК РСДРП(б) и на совместном заседании ЦК РСДРП(б) и ЦК Партии левых социалистов-революционеров. ЦК РСДРП(б) поддержал предложение Ленина. На совместном заседании ЦК РСДРП(б) и ЦК ПЛСР большинство высказалось против мира, но решило передать вопрос на рассмотрение фракций Всероссийского ЦИК. В 3.00 утра 24 февраля после проведения поименного голосования большинство членов ВЦИК высказалось за принятие германских мирных условий и направление в Брест делегации для подписания договора о мире. В 7.00 утра решение ВЦИК было доведено до сведения руководства Германии, которое, в свою очередь, потребовало, чтобы советская делегация прибыла в Брест не позднее чем через 3 дня.

Несмотря на категорические возражения 85 участников, 116 членов ВЦИК глубокой ночью приняли продиктованные германским правительством условия безоговорочной капитуляции; 26 человек от голосования воздержались. В 7 часов утра уже 24 февраля Ленин телеграфировал в Берлин: "Согласно решению, принятому Центральным Исполнительным Комитетом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 24 февраля в 4 1/2 часа ночи, Совет Народных Комиссаров постановил условия мира, предложенные германским правительством, принять и выслать делегацию в Брест-Литовск". Но удивительным выглядит факт, что нигде, ни единым словом не упомянуто о создании и больше того, победоносном наступлении Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Свидетель тех лет писатель Юрий Фелыптинский пишет: "Но самым удивительным (в германском наступлении 23 февраля. - Ред.) было то, что немцы наступали без армии. Они действовали небольшими разрозненными отрядами в 100-200 человек, причем даже не регулярными частями, а собранными из добровольцев. Из-за царившей у большевиков паники и слухов о приближении мифических германских войск города и станции оставлялись без боя еще до прибытия противника. Двинск, например, был взят немецким отрядом в 60-100 человек. Псков был занят небольшим отрядом немцев, приехавших на мотоциклах" (Крушение мировой революции. С. 259-260). Так что получается, что ни побед над германской армией не было 23 февраля, ни самой германской армии, наступавшей на Петроград.

Газеты конца февраля 1918 года не содержат никаких победных реляций. И февральские газеты не менее боевого 1919 года не ликуют по поводу первой годовщины "великой победы". Но зато теперь день Красной армии - "могильщика капитала" - пришелся на воскресенье 23 февраля и ознаменовался, как положено, "большими митингами" в театрах и на заводах. Нарком по военным делам Лев Троцкий, неожиданно для всех придумавший из ничего этот праздник, объявил конкурс на лучший марш Красной армии. Гражданская война, голод и разруха отнюдь не способствовали радужному настроению трудящихся, поэтому, вероятно, в 1920 и 1921 годах о дне Красной армии попросту забыли. Зато в 1922 году председатель Реввоенсовета Троцкий устроил в этот день военный парад на Красной площади, заложив тем самым традицию ежегодного всенародного торжества. Ровно в полдень 23 февраля "организатор и любимый вождь нашего воинства" принял рапорт командующего парадом и, обойдя полки, прокричал по привычке пламенную речь, приурочив четвертую годовщину Красной армии к публикации ленинского декрета о ее создании.

Тут опять открывается нестыковочка. Декрет об организации РККА был принят на заседании Совнаркома 15 января 1918 года (здесь и далее даты до 1 февраля 1918 года указаны по старому стилю.) На следующий день, 16 января, Ленин подписал декрет о выделении из государственного казначейства 20 миллионов рублей на нужды заново формируемых воинских соединений; куда ушли эти огромные по тем временам ассигнования, осталось, впрочем, неизвестным. Оба декрета были распубликованы 19 января 1918 года. Тем не менее Троцкий и в 1923 году настойчиво повторял: декрет об организации Красной армии Совнарком издал именно 23 февраля 1918 года. То есть, говоря словами Михаила Булгакова, "гражданин совравши". Столичная же пресса к пятилетней годовщине РККА указала ее стратегические задачи, поместив под изображением земного шара, накрытого буденовкой, недвусмысленную подпись: "Перед Красной Армией стоят большие цели". К этому дню Троцкий не приготовил военного парада - "выдающийся вождь и воспитатель" РККА уже наигрался в солдатики на площадях и увлекался теперь собственным здоровьем и внутрипартийными раздорами.

С опалой Троцкого немного трансформировалось и официальное обоснование праздника. К десятилетней годовщине РККА выяснилось вдруг, что 23 февраля 1918 года советское правительство уже приступило к формированию первых отрядов Красной армии, хотя новый нарком по военным делам Ворошилов все еще связывал "торжественные мероприятия" с вышеупомянутым ленинским декретом. Взамен портретов Троцкого и его сподвижников прессу украсили тогда фотографии Ленина, Фрунзе и Ворошилова.

В последующие десять лет на торжественных заседаниях по поводу очередной годовщины РККА военное руководство произносило пышные речи с ритуальными угрозами, но без внятных экскурсов в недавнее прошлое. К 23 февраля 1938 года была учреждена юбилейная медаль "ХХ лет РККА". И только в сентябре того же 1938 года, когда газета "Правда" впервые напечатала "Краткий курс истории ВКП(б)", трудящиеся получили наконец единственно правильное истолкование всенародного праздника: "В ответ на брошенный партией и советским правительством клич "Социалистическое отечество в опасности!" рабочий класс ответил усиленным формированием частей Красной армии. Молодые отряды новой армии - армии революционного народа - героически отражали натиск вооруженного до зубов германского хищника. Под Нарвой и Псковом немецким оккупантам был дан решительный отпор. День отпора войскам германского империализма - 23 февраля - стал днем рождения молодой Красной армии".

Такое чисто мифологическое объяснение всенародного праздника укоренилось в массовом сознании легко и прочно. В тяжкие годы войны, когда каждое веское слово укрепляло боевой дух действующей армии, верховный главнокомандующий Сталин усилил прежние акценты, заявив, что 23 февраля 1918 года отряды РККА "наголову разбили под Псковом и Нарвой войска немецких захватчиков".

Священная формулировка "Краткого курса истории ВКП(б)" оставалась замороженной почти 20 лет и лишь во время хрущевской "оттепели" в ней образовалась проталина. "Решительный отпор" под Нарвой исчез из нее совершенно бесследно, зато под Псковом созданная Лениным Красная армия оказала "упорное сопротивление превосходящим силам противника и нанесла им серьезное поражение".

На самом деле задача троцкистского, а затем и сталинского руководства в изобретении этого мифа была проста и понятна: все они принимали непосредственное участие в шутовских переговорах о мире, бесславной организации "сопротивления" немецким частям, а затем и позорной сдаче Германии в Бресте. Вытеснив из памяти неприятные впечатления, связанные с постыдной капитуляцией, Троцкий назначил на 23 февраля всенародный праздник. Продолжив традицию ежегодного торжества, Сталин постарался окончательно вытеснить из сознания своих подданных позорное пятно на прошлом его империи.

Миф удался славный - в лучших традициях советской пропаганды. Однако, несмотря на всю сложность истории этого праздника 23 февраля - День защитников Отечества - был и остается профессиональным днем российских уже военных. Именно так, в народном обиходе, а официально все же "День победы Красной Армии над кайзеровскими войсками Германии 1918 года - День защитника Отечества", называется этот праздничный день с 1993 года, восстановленный через несколько лет после официального умолчания эпохи крушения коммунизма в 1991 году. И дело здесь, как кажется, уже не в датах и реальных событиях, стоящих за этими датами.

Конечно, каждому из нас хотелось бы, чтобы мы отмечали подлинный день защитника Отечества. В России до большевистского переворота 1917 г. традиционно Днем Русской Армии считался праздник 6 Мая - День Святого Георгия Покровителя Русских воинов. Начиная с начала 90-х годов этот праздник уже ежегодно отмечается в России Русской Православной Церковью и военно-патриотическими, казачьими и общественными объединениями. Когда-нибудь его будет отмечать и Российская Армия. В этот День воины Русской армии участвовали в парадах, в этот день награждали Георгиевскими крестами и другими наградами, в этот день вручали и освящали Знамена, а по окончании посещали храмы и поминали всех воинов, погибших ЗА РОССИЮ, и для тех, кто придерживается такого истолкования истории 23 февраля остается лишь поводом для пьянки "товарищей безбожников".

Председатель Совета Народных Комиссаров, он же нарком обороны СССР, он же Верховный Главнокомандующий И.Сталин издал приказ. В нем были подведены итоги восьмимесячной борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.

А они, эти итоги, были страшными. Миллионные потери. Сотни отданных городов, целые республики... Но были и обнадеживающие строки: сокрушительный разгром немцев под Москвой!

Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль обратился к нам с посланием по случаю годовщины Красной Армии: "По этому торжественному поводу я передаю выражение того восхищения и благодарности, с которыми народы Британской империи следят за их подвигами, и нашей уверенности в победоносном окончании войны..." Старый лис хорошо сознавал, что если не Красная Армия, вставшая на пути коричневой чумы, то судьба всей Европы была бы предрешена.

А вот что записал в своем дневнике 23 февраля Франц Гальдер, начальник генштаба сухопутных войск нацистской Германии: "Ожидавшегося наступления противника в честь дня Красной Армии не произошло. Обстановка без существенных перемен..."

Гальдер лукавил, успокаивал сам себя. Бои повсеместно шли жесточайшие. И недаром Гитлер вскоре отправит своего начштаба в отставку, как и еще почти двести генералов. Главная причина этого заключалась в провале блицкрига.

К этому дню Красная Армия подготовила подарок из подарков, разгромив немцев под Сталинградом и взяв в плен почти двести тысяч солдат и фельдмаршала Паулюса.

В очередном своем приказе Сталин подвел итоги двадцатимесячной борьбы против немецко-фашистских полчищ. Особо были отмечены последние успехи войск Ленинградского и Волховского фронтов на Мгинском направлении. И хотя операция не дала больших территориальных результатов, она вынудила противника подтянуть большие резервы, сняв их с других участков.

Получена была в Москве телеграмма от президента США Франклина Рузвельта: "Примите наше глубокое восхищение Красной Армией, ее великолепными, непревзойденными во всей истории достижениями. Она остановила врага под Ленинградом, под Москвой, на Кавказе и, наконец, в бессмертном Сталинградском сражении сама перешла в великое наступление".

В канун 26-й годовщины Красной Армии наши войска форсировали Днепр, и Президиум Верховного Совета СССР принял Указ о присвоении звания Героя Советского Союза более чем двумстам генералам, офицерам, сержантам и рядовым. Несколько тысяч воинов были отмечены орденами и медалями.

Начинался третий и заключительный период Великой Отечественной. В рядах действующей армии находилось свыше шести миллионов солдат и командиров. А на вооружении имелось пять тысяч танков, девяносто тысяч орудий, восемь с половиной тысяч самолетов. Это была сила, способная окончательно сокрушить врага.

Приказ Верховного Главнокомандующего за номером пять об итогах зимнего наступления. Наша земля уже очищена от захватчиков, нанесен небывалый удар от Балтики до Карпат.

Второй и Третий Белорусские фронты ведут бои в районе Кенигсберга, Первый Украинский вышел на Одер. Завершены Висло-Одерская, Варшавско-Познанская, Сандомиро-Силезская операции. Советские люди пользуются каждой минутой, чтобы послушать радио: на сколько еще наши продвинулись, какие города взяли?

Старый "друг" Уинстон вновь прислал послание: "Будущие поколения признают свой долг перед Красной Армией так же безоговорочно, как это делали мы, дожившие до того, чтобы быть свидетелями этих великолепных побед..."

Впереди были еще два месяца ожесточенных боев и самый упорный - за Берлин.