Как известно, индустриальное общество – классический промышленный капитализм родился в Великобритании, да и жил там. (Даже Маркс строил свои теории, неотрывно глядя на Остров, больше глядеть было некуда).

Там же, в Великобритании, родилось и слово «хобби». Они неразрывно связаны друг с другом – «промышленный капитализм», («индустриальное общество») и – «хобби».

Хобби – это культурная практика технической интеллигенции в эпоху классического промышленного капитализма.

Советские дети изучают английский язык по старым-старым учебникам 70-х годов...

Уже в середине 20 столетия «хобби» практически вымерло повсеместно, даже в стране своего происхождения – Англии. А к концу 20 века – это была уже окончательно мёртвая культурная практика. Анахронизм. КакHow do you do... И как привычка вставать со стула при входе женщины в помещение.

Но... от архаической культурной практики, выделявшей одно сословие из других, остались – старенькие учебные тексты про Темзу, которые мы воспринимали с недоумением, потому что шифр ко многим вещам, о которых там шла речь, был утерян.

Все, кто изучал английский по старым учебникам, помнят эти странные темы-топики, которые нужно было зубрить наизусть:

В качестве подсказки давалось: to collect stamps, к примеру. Это смешило и раздражало. Ну какой нормальный человек будет всерьёз собирать марки!..

Потом: to watch on the TV-set. А вот это, кажется, совсем и не хобби! Так, time-killer...

А вот тут-то мы и подходим к главному! Действительно, to watch on the TV-set – это никакое не хобби... Это – убийца старой доброй английской культурной практики: «хобби – моя вторая профессия».

Да. На хобби держалось психологическое здоровье нации, да и сама цивилизация капитализма. Как держалась? Сейчас узнаем.

Зачем идеологи Империи заставляли школьников искать своё хобби с восьми лет?

Опасности «слияния со своей профессией»

Промышленный капитализм и рост индустриальных городов породил в 19 столетии такую социальную прослойку общества как «техническая »интеллигенция».

«Техническая» интеллигенция:

инженеры, получившие образование в политехникумах (они технически обслуживали машины),

плюс – чиновники на государственной службе, получившие самое широкое гуманитарное образование (они «технически» обслуживали невидимую Машину по имени Государство).

В островной Англии и частично во Франции было больше инженеров, потому что существовала реальная промышленность и машины. В России, в Индии и в отсталой Германии было больше чиновников на государственной службе, куда входили бюрократы различных ведомств, судейские чиновники, статистики, учителя гимназий, «государственные» врачи и даже – почтальоны.

Добавьте сюда – землемеров, топографов и картографов, агрономов, инспекторов, управляющих, счетоводов и полисменов.

Эти люди не принадлежали ни к пролетариату, ни к фермерскому крестьянству, ни к люмпенам, ни к высшему, аристократическому сословию.

Но главным было вот что: от этих людей ожидался труд, требующий интеллекта – от кого больше, от кого чуть поменьше. Они были – «соль общества». Ось индустриального мира и бюрократического государства.

Интеллект – понятие «широкое», в самом – прямом смысле этого слова.

То есть, мы не имеем права констатировать, что у человека «есть интеллект», мы не можем выделить его социологически в группу «интеллектуалов», если его интеллект развит только в направлении своей профессии, своих профессиональных навыков и своих профессиональных интересов.

Если вне профессии – мы видим провал: вкусы и интересы пятилетнего ребёнка со зрелыми половыми органами.

Кто научит варвара искусству мореходства приговаривается к смертной казни

Да, так было в Древней Греции, в Афинском Морском Союзе.

Идеологи 19 века тоже понимали это и вынуждены были считаться с тем, что:

«если ты хочешь получить качественного работника умственного труда, который будет ответственно обслуживать сложные дорогие машины и самоё – Машину Государства, ты должен понести издержки и привить ему со школьных лет второй профессиональный навык, порождающий стойкий искренний интерес к чему-то ещё, кроме его узко направленной профессиональной деятельности».

То есть – важно было, имея диплом, не быть при этом варваром.

Можно сказать, что буквальное требование от младшеклассников 19 столетия «определиться с хобби» было Второй (last but not least) Профориентацией, которая служила страховкой – и почвой для хорошего произрастания Профориентации Первой.

Как примерно рассуждали идеологи 19 столетия?

Чем будет заниматься пролетарий вне работы?

О! В сущности, ничем. Он же ничего не умеет, ничему не обучен, кроме как лить свой чугун. Он не испытывает искренней потребности заняться чем-то, что превосходит его разум пятилетнего ребёнка.

Пролетарий пойдёт в паб и там напьётся после тяжёлой рабочей недели (рабочего дня). Это же очевидно. У него низкие инстинкты, не облагороженные и не укрощённые ни воспитанием, ни образованием.

Пролетарий пойдёт на собачьи или крысиные бои. Или на бокс. Или будет бить жену. Или делать детей. Нам это не интересно. Пролетарий всегда найдёт, чем себя занять. Он же вчерашний крестьянин, дитя Природы. Пусть резвится.

Если Город его окончательно испортит, у нас есть полиция, суд и каторжные работы в далёких колониях.

Чем будет заниматься чиновник или инженер вне работы?

Господа, мы не можем себе позволить, чтобы человек, который строит нам железнодорожные узлы, котлы паровозов и мосты – имел во всём остальном разум и инстинкты пятилетнего ребёнка!

Его мосты будут плохими. И его жизнь будет плохой. И он будет разрушать своей плохой жизнью и своими плохими мостами всю нашу цивилизацию.

Идеологи 19 века знали – чем заканчивается «слияние со своей профессией». Сегодня этим вынуждены заниматься исключительно психологи. Государство больше не берёт на себя функцию предупреждения этой болезни...

«Слияние со своей профессией» – это психологический ад.

Ад – в часы после работы, ад в выходные дни, ад в отпуске и ад на пенсии.

Человек, которого не научили всерьёз ничему, кроме его профессии, не знает, чем ему заняться в часы, дни и годы после окончания работы.

Классический инженер 19 столетия уже не мог опуститься до уровня потребностей пролетария и он не пошёл бы ни буянить в паб, ни на крысиные бои.

Что же ему оставалось? Ему оставались: депрессия, тихий домашний алкоголизм и в итоге – суицид.

Теперь вы понимаете: почему ученикам государственных школ (которые (школы) и были питомниками будущей «технической интеллигенции») с восьми лет педагоги задавали этот навязчивый вопрос: What is your hobby, Bobby?

Чего только ни учились делать эти дети, прежде чем выучиться на инженеров-химиков, превратиться в лысых дядечек и поехать работать технологами на завод!

Они выводили новые сорта орхидей. Потому что их «второй профессией» (а это и есть – хобби) было селекционное цветоводство.

Они выводили новые породы кур.

Они коллекционировали марки, потому что их второй профессией была – история почты, история почтовой связи.

Британия была большой империей, почта жила хорошо, и потому мода на научную филателию пошла именно оттуда – был материал. (Нам же та мода была никогда не понятна).

Отыскивали они и старинные римские монеты, копаясь у себя в земле или ископаемые останки допотопных зверей вроде трилобитов.

Наблюдали птиц своего региона.

Собирали материалы об истории города, в котором жили.

Им как-то было интересно жить... даже простое перечисление того, чем они занимались, и то вдохновляет.

Но вот закончилась эпоха индустриальная, классическая. Началась эпоха – постиндустриальная.

Умные инженеры и даже умные учителя оказались не нужны, избыточны. Издержки на их «просвещение» с младых ногтей тут же сократились.

Почему так? Потому что машины стали настолько совершенны, что человек, который их обслуживал и даже создавал – мог быть уже и обычным «безмозглым винтиком».

Вы представляете себе воображаемый межвременной диалог между:

типичным создателем сталелитейного оборудования

и типичным создателем плазменной панели?

Честно, я нет. «Диалога» не получится. Мне кажется, что первый принял бы второго за слугу и попросил бы а) вычистить ботинки и б) вытащить руки из карманов, когда разговариваешь с джентльменом.

То же случилось и с гуманитариями будущего, которые по-новому обслуживали Машину Государства на всех фронтах.

Машина эта стала настолько отлажена, что учителю оставалось только дать ученикам тест, составленный не им. Сегодня это можно сделать в компьютерном классе, так что даже и учитель не нужен, а только вахтёр – следить за техникой. Учитель стал вахтёром.

С опасностью «инженер может построить мост, который разрушится, потому что инженер – не джентльмен и у него нет никаких понятий об ответственности» всё ясно.

Компьютеризированный станок не ошибается и ему понятия не нужны.

Ну а как же быть с той «пустотой», которая возникает сразу же после работы?

И с этим постиндустриальное общество справилось легко!

Демократизация культурных практик. Рождение массовой культуры. Низведение культурных практик до Entertainment

«Техническая интеллигенция», в уме которой больше не нуждались, стала резко глупеть – от поколения к поколению – и вскоре была низведена до уровня «пролетариата». (Того самого «пролетариата», о котором так искренне и по делу горевали социалисты, пытаясь поднять его до своего уровня из блевотины).

Но... Идея равенства всегда ведь берёт в итоге – низкую планку. (После того, как отшумят политики-романтики, призывающие равнять всех по высокой планке). Так и произошло.

Варианты «чем занять себя после работы» стали демократичными, общими для всех абсолютно. И для тех, кто закончил только школу и стал автомойщиком.

И для тех, кто закончил политехнический и затем стажировался в самой завидной компании, в которую попасть – чудо. (А уж объяснить на пальцах профану – чем ты там занимаешься – вообще невозможно).

И тем не менее, оба они, теперь, приходя домой с работы, слушают одно и то же музло, лежа на одной и той же мебели из Икеи. Например, они слушают Рианну. А что, не так? Хорошо, иногда бывает не так. Иногда мебель бывает более дорогая.

Зато оба они, освободившись от работы, не занимаются ничем хорошим, ничем творческим. Они не созидают Красоту и Добро. Они – потребляют – Трэш и Зло.

С этим-то вы хоть согласны?

Чем же предлагало себя занять постиндустриальное общество после работы? Этапы деградации...

Чем заняться после работы? Первый исторический этап.
Медиабизнес. Телевизор

С появлением в домах обывателей – телевизоров, необходимость иметь суровое хобби, чтобы занять свою душу чем-то после работы, на выходные, в отпуску, и в старости – отпала сама собой.

Работники умственного труда старой закалки ещё сопротивлялись, сидели с лупой и пинцетами над своими альбомами, но скоро они вымерли как бронтозавры.

Чем заняться после работы? Второй исторический этап.
Производство компьютерных игр как бизнес. Компьютерные игры

К 90-м гг. ХХ века телевизор надоел, потому что появились первые персоналки – ПК. А соответственно – первые, ещё смешные, компьютерные игры. История ухода мужчин конца 90-х в компьютерные игры из реальной жизни – грустна как история ухода эльфов из Валинора.

Чем заняться после работы? Третий исторический этап.
Секс-индустрия: 1) Dating-индустрия. 2) Porn-индустрия. 3) Сексуальные игрушки.

Когда, наконец, окончательно разрешили секс, (а это произошло совсем не так давно) стало понятно, чем занять трудящихся после работы.

Dating-индустрия

Dating – это индустрия «очных свиданий», точнее – индустрия случайных интимных связей и беспорядочной половой жизни: постулируемой обществом потребления «нормы и стиля жизни для современного успешного жителя мегаполиса».

В этом сегменте работает огромное количество бизнесов (почти все, которые есть в природе):

парикмахеры,

косметологи,

пластические хирурги,

тренеры по дайвингу,

производители модной одежды и устойчивых дезодорантов,

создатели мобильных приложений для поиска партнёра по заданному параметру в точке геолокации,

ортодонты,

туристический бизнес,

ресторанный бизнес,

венерологи,

автосалоны,

тренеры пикапа,

фитнес-клубы,

коучи по личностному росту и повышению самооценки,

маги и гадалки.

И вообще все те, кто продаёт нам любые товары и услуги, потребление которых повышает наш рейтинг – в глазах общества потребления.

Ну а те, у кого совсем нет сил и возможности (или есть упрямое нежелание) поддерживать своими деньгами и временем dating-индустрию, поддерживают своими деньгами и временем porn-индустрию и (недавно совсем) вышедшую из своих берегов – индустрию секс-игрушек.

Как интересно, правда? Мы с вами так отвлеклись, что...

На этом фоне уже и забыли про дядечку, который копается в своём огородике, выводя новый сорт тюльпана, чтобы дать ему имя своей дочки: Margarite.

Дядечка знает немного по-гречески (хобби цветовода заставляет узнавать многое дополнительно). И он считает, что это очень тонкое название, ведь margarite – это не только имя его дочери, но и греческое наименование жемчуга. А тюльпан будет цветом точь-в-точь как жемчуг.

Но нам, кажется, не понять тонкость, заложенную в названии сорта дяденькиного тюльпана. Нам вообще это всё не интересно.

«Хобби» и «досуг»: поля совпадения и несовпадения этих понятий

Мы потеряли хобби (подобные описанному выше), но мы не потеряли досуг. Иногда он выглядит даже очень пристойно. Даже кажется со стороны, что мы увлечены наукой.

Но как я уже говорила, хобби отличается от иных занятий на досуге тем, что хобби – это, по сути – вторая профессия, вторая личность, вторая жизнь.

То есть, хобби недаром воспитывали с восьми лет – чтобы овладеть хобби, надо как бы «закончить ещё один институт», только в некотором роде «заочно» (или «вечерне») да так и не получив при этом никакого диплома!

А всё то, чем – мы – занимаемся «на досуге», если и требует от нас овладеть новым знанием, то лишь очень поверхностно, с приставками квази- и псевдо-.

Когда «вгрызание» в предмет – неглубокое, без труда, тогда не выделяется эндорфинов от ситуации «я познал!», «я понял!», «я решил!»;

очень скоро становится неинтересно и скучно, чувствуешь себя обманутым и начинаешь менять «хобби» как аватарки и статусы...

В психологии такой легковесный тип взаимодействия с информацией и практиками называется: «потребительское отношение к Знанию» и очень не одобряется.

Ну а на языке современного рынка, проблем тут нет.

Всё, что мы делаем с информацией, (по мнению рыночного жаргона) называется теперь исключительно «потреблением информации».

То есть, мы потребляем информацию и тогда, когда

купив за свой счёт телескоп и справочники просиживаем ночи на крыше и затем – открываем звезду

и тогда, когда на скорости листаем ВКонтакте с телефона паблик о популярной астрономии и картинках с «Хаббл», и ставим лайк.

По мнению рыночного жаргона – это одно и то же. Мы – «потребляем информацию».

По мнению же психологов, это, ну конечно, далеко не одно и то же!

Первое ведёт к счастью, второе – к депрессии, которую не вылечишь никакими лекарствами. Потому что лекарство от «несчастья, вызванного глупостью», не существует.

Постскриптум

Entertainment или подражание Творцу?

Мой скромный гимн паро-панку – эпохе, когда и сложилась культурная практика «хобби – моя вторая жизнь» , имеет своей целью следующее предупреждение.

Если в свободное от работы время мы будем лишь потреблять (неважно – что; неважно – грубо или изысканно), то мы исчезнем. Лично мы.

Если же в свободное от службы время мы будем пытаться созидать и постигать , то мы выживем. Лично мы. А что там будет с остальным обществом, это известно лишь футурологам.

Как узнать: я «созидаю и постигаю» или только«потребляю и развлекаюсь»?

Можно созидать и постигать , играя в любительской футбольной команде у себя во дворе.

При этом вы будете созидать – живую культурную практику, которой цены нет, и горизонтальные связи у себя в многоквартирном жилом комплексе, а постигать вы будете – конечно же, психологию человеческую и пределы своего терпения...

А можно не творчески потреблять и развлекаться , делая ровно то же самое: играя с теми же пожилыми мужчинами в тот же футбол.

Смысл любому действию придаём сами мы.

А что было до хобби? Чем люди живы

Я намеренно не говорю сейчас о том, что служило человечеству опорой в более отдалённые эпохи – до классического промышленного капитализма, до того, как возникла нужда в феномене «хобби» для межеумочной части социума – «технической» интеллигенции.

Потому что, если вдуматься, то хобби существовало всегда и для всех – только под другим именем и без британского акцента.

И без глупого, вульгарного социологизма, без классового деления. Без исключения из обязательной практики «иметь хобби» – низших, а равно и высших сословий.

Хобби – это песня твоей души, если ты человек. Музыкальная тема, данная Илуватаром своим Детям, которую нужно услышать и развивать. Данная Илуватаром каждому из своих Детей. И не надо петь её фальшиво или как-то нарочно наперекосяк.

Об этом знали ещё британские идеологи стабильного государства – в своём 19 столетии.

МИХАЙ ЧИКСЕНТМИХАЙИ

В ПОИСКАХ ПОТОКА

Психология увлеченности повседневной жизнью

Как мы проводим свои дни? Что доставляет нам удовольствие? Как мы чувствуем себя, когда едим, смотрим телевизор, занимаемся любовью, работаем, управляем автомобилем, общаемся с друзьями? Как показывает глубокое исследование жизни тысяч людей, лежащее в основе книги «В поисках потока», мы часто живем, не задумываясь о своей внутренней жизни и не соприкасаясь с ней. В результате этой невнимательности мы постоянно разрываемся между двумя крайностями: в течение большей части дня мы испытываем беспокойство, стресс на работе и необходимость справляться со своими обязанностями, а свободное время мы проводим, ничего не делая, пассивно и скучно.

Книга «В поисках потока» – это книга о психологии, а также книга самопомощи. Это руководство для тех, кто хочет управлять своей жизнью. По мнению Чиксентмихайи, решение заключается в том, чтобы ставить перед собой сложные задачи, требующие от нас высокого профессионализма и полной самоотдачи. Вместо того чтобы смотреть телевизор или играть на пианино, подойдите к ежедневным делам с другой стороны. Короче говоря, узнайте радость полной самоотдачи.

Возможно, выводы, излагаемые в книге «В поисках потока», покажутся простыми, если смотреть на них поверхностно. Однако они могут изменить вашу жизнь. Они являются итогом многолетней работы автора и исследований, проведенных им в Чикагском университете. В результате был создан глубокий и значительный труд, в котором автор предлагает своим читателям способы, как сделать свою жизнь внутренне более богатой и насыщенной.

ПЕРВАЯ ГЛАВА

Структура повседневной жизни

Если мы действительно хотим жить, нам лучше начать прямо сейчас;

Если же мы жить не хотим, нам лучше начать умирать.

– У.Х. Оден

Эти строки, написанные Оденом, кратко и точно передают содержание данной книги. Выбор прост: между сегодняшним днем и неизбежным концом наших дней мы выбираем либо жизнь, либо смерть. Биологическая жизнь представляет собой автоматический процесс до тех пор, пока мы удовлетворяем потребности нашего тела. Но жизнь в том смысле, который имеет в виду поэт, это совсем не то, что происходит само по себе. На самом деле все доказывает обратное: если мы не будем управлять своей жизнью сами, ей будут управлять другие внешние силы и кто-то будет использовать ее в своих целях. Биологические инстинкты будут вынуждать нас передать наш генетический потенциал, культура будет использовать наши жизни для пропаганды своих ценностей, а другие люди будут стараться осуществить свои цели с помощью нашей энергии – и все это, не заботясь о том, как это влияет на нас. Не надо ждать, что кто-то поможет нам жить; мы должны научиться делать это самостоятельно.

Итак, что же значит «жить» в данном контексте? Естественно, речь не о простом биологическом выживании. Жить полной жизнью, не теряя времени и своих возможностей, выражая свою уникальность и принимая самое глубокое участие в сложной жизни всего мироздания. В данной книге рассматриваются способы, как можно жить таким образом – на основе открытий современной психологии, моих собственных исследований, а также всей мудрости прошлого, переданной нам в любой форме.

Мы будем рассматривать вопрос «Что значит хорошо жить?» довольно скромно. Вместо того чтобы разбираться в пророчествах и загадках, мы станем опираться на реальные факты, насколько это возможно, и сосредоточим свое внимание на самых обычных событиях, которые происходят в нашей жизни в течение дня.

Я приведу конкретный пример, чтобы объяснить, что я имею в виду под выражением «хорошо жить». Несколько лет назад мы вместе с моими студентами занимались исследованиями на заводе, на котором собирали железнодорожные вагоны. Основное рабочее место располагалось в огромном грязном ангаре, где из-за постоянного шума нельзя было расслышать ни слова. Большинство сварщиков ненавидели свою работу и постоянно смотрели на часы в ожидании окончания рабочего дня. Стоило им только выйти через проходную, как они сразу же спешили в близлежащий бар или ехали в другой штат, чтобы развлечься.

Но был на том заводе один рабочий, которого звали Джо. Ему было немногим за шестьдесят, и он практически не имел какого-либо образования. Однако он научился разбираться в технике и чинить любое оборудование на заводе, начиная от подъемных кранов и заканчивая компьютерными мониторами. Ему нравилось возиться со сломанными устройствами, выясняя причину поломки и приводя их снова в рабочее состояние. Вместе с женой он разбил большой сад с альпийскими горками на двух пустых участках земли, прилегающих к дому, и построил там фонтаны, над которыми светилась радуга – даже ночью!

Все рабочие завода, а их было около сотни человек, уважали Джо, хотя и не всегда его понимали. Они обращались к нему за помощью, если возникала какая-нибудь проблема. Многие считали, что без Джо завод попросту бы закрылся.

На протяжении многих лет я встречался с генеральными директорами крупных компаний, влиятельными политиками и Нобелевскими лауреатами. Все они были выдающимися людьми, которые вели замечательную жизнь. Однако их жизнь была ничуть не лучше жизни Джо. Что же делает подобную жизнь такой простой, полезной и стоящей, чтобы ее прожить? В этом заключается главный вопрос данной книги. В своем подходе я опираюсь на три основные предпосылки. Первая из них – это пророки, поэты и философы, открывшие многие истины в прошлом, которые имеют большое значение и для нашей сегодняшней жизни. Однако эти истины были выражены языком, присущим своему времени, поэтому для того, чтобы их применить, каждое поколение заново должно их открывать и расшифровывать. Самые главные идеи наших предков содержатся в священных книгах иудаизма, христианства, ислама, буддизма и в Ведах. Игнорировать эти источники можно лишь из детского зазнайства. Однако также наивно было бы думать, что всё написанное в прошлом является абсолютной истиной на все времена.

Вторая предпосылка, на которой строится эта книга, это то, что в настоящее время наука снабжает человечество наиболее важной информацией. Научная истина также выражается в терминах, характерных для определенной эпохи, так что она может быть изменена или отброшена в будущем. Возможно, в современной науке содержится много предрассудков и недоразумений, как и в старых мифах, однако мы слишком близко соприкасаемся во времени, чтобы уловить эту разницу. Может быть, со временем мы сможем устанавливать истину посредством экстрасенсорного восприятия и передачи духовной энергии и не будем нуждаться в теориях и лабораториях. Однако короткий путь опасен: нельзя не признать, что наши знания пока далеки от совершенства. Как бы то ни было, на сегодняшний день наука является наиболее достоверным отражением действительности, и мы рискуем, если не пользуемся ею.

Третья предпосылка заключается в том, что, если мы хотим понять, что значит «настоящая жизнь», нам следует слушать голоса из прошлого и объединять их послания со знаниями, которые постепенно накапливает наука. Идеологические призывы – такие, как идея возвращения к природе Руссо, которая предшествовала фрейдистской идеологии, – всего лишь пустые слова, если мы не имеем представления о природе человека. В прошлом для нас нет надежды. Нет решения и в настоящем. Бессмысленно и перепрыгивать вперед в воображаемое будущее. Единственный путь к тому, чтобы узнать, что такое жизнь, это попытаться понять реальность прошлого и возможности будущего так, как мы можем понять их в настоящем.

Соответственно, в этой книге под словом «жизнь» мы будем понимать то, что мы испытываем с утра до вечера, семь дней в неделю, в течение приблизительно 70 лет, если нам повезет, или даже больше, если нам очень сильно повезет. Такая перспектива может показаться ограниченной, если сравнивать ее с более возвышенными представлениями о жизни, которые дают нам мифы и религия. Но если перевернуть высказывание Паскаля, выходит, что при наличии сомнений лучшим решением будет предположить, что эти семьдесят лет – наш единственный шанс познать мироздание и мы должны использовать этот шанс в полной мере. Если мы этого не сделаем, то можем потерять всё; если же мы ошибаемся и после смерти есть жизнь, мы не теряем ничего.

В другом переводе "Психология вовлеченности в повседневную жизнь". Это из серии "закрытых гештальтов", причем не только сам факт прочтения наконец-то полностью, но и систематизация впечатлений в виде отчета о прочитанном.

С большим интересом прочитала в свое время "Поток. Психология оптимального переживания". Эта книга устанавливает собственно понятие "потока". Чтобы не возникало ассоциаций с чем-то вроде "болтаться как... в проруби" или "плыть по воле волн", под спойлером определение из словаря академических терминов (я в таких случаях не сторонник "пересказа своими словами"):

"Поток - психическое состояние, в котором человек полностью включён в то, чем он занимается, что характеризуется деятельным сосредоточением, полным вовлечением и нацеленностью на успех в процессе деятельности. Концепция потока предложена Михаем Чиксентмихайи, в неё входят также практические рекомендации для вхождения в потоковое состояние. Следует отметить, что потоковое состояние не является уникальным состоянием, его испытывают многие ученые, исследователи, успешные бизнесмены, руководители и рядовые люди. Нахождение в потоковом состоянии не ограничивается какой-то одной определенной сферой, процессом. Оно распространяется на все сферы деятельности, в которые вовлечен конкретный человек. Это состояние часто описывается исследуемыми как ощущение получения удовольствия от самореализации, повышенной и обоснованной уверенностью в себе, ярко выраженным повышением коммуникативных способностей, умением четко и ясно выражать свои мысли, убеждать собеседника, эффективно решать проблемы любой сложности или находить неординарные способы их решения. У исследуемых в потоковом состоянии повышаются показатели усваиваемости информации, активизируется память, способности к анализу информации, наблюдается легкая форма беспокойства, в связи с повышенной активностью. Окружающими человек вне потокового состояния и в потоке часто воспринимается как два разных человека."

В "Психологии оптимального переживания" компоненты этого восхитительного состояния разбираются по косточкам. А оно такое хорошее, что каждому, естественно, хочется иметь. Поэтому я с воодушевлением ожидала, что в "Психологии увлеченности повседневной жизнью" Чиксентмихайя даст готовые рецепты, а где его взять и как в него войти. И в первый раз не смогла даже прочитать ее до конца. Книга оказалась настолько "обо всем сразу", что, по моим ощущениям, граничит с "ни о чем". Будто Барбара Шер решила переключиться с тренингов на академические жанры.

Например, Чиксентмихайя разбирает день человека на составные части, кропотливо при помощи исследований подтверждая, сколько времени тратится на сон, сколько - на уход за собой и хозяйственную деятельность, сколько - на еду, сколько на работу, сколько на досуг, сколько из него - на хобби. Рассматривает, как менялось отношение к тому или другому аспекту. Например, как люди относились к работе раньше и как сейчас. Как изменилось это отношение в связи с тем, что во многих областях процесс и результаты стали восприниматься несколько эфемерными. Ну, сравните наглядную зримость и весомость результатов, например, крестьянского труда с работой клерка, что "бумажки перекладывает". Исследует, как изменились виды и формы досуга. Разбирается, в какие моменты люди ощущают больше всего удовлетворения и/или удовольствия. Анализирует увеличение "пассивных видов досуга". Ухитряется мимоходом порассуждать, почему смотреть кино проще, чем читать, но чтение при этом чаще вызывает то самое чувство потока, и почему заниматься деятельностью, не требующей подготовки, проще, чем чем-то таким, что сначала надо организовать. В общем, там действительно, практически обо всем и сразу. Много интересных фактов и рассуждений. Хватает любопытных интерпретаций. Например, мне ужасно понравился вот этот момент о самопознании, которое не обделено вниманием и в его религиозных аспектах:

«В ХХ веке самопознание сильно идентифицировалось с фрейдистским психоанализом. Сформированный под влиянием политического цинизма времени между двумя мировыми войнами, психоанализ ставит свою задачу скромно: он предлагает самопознание, не ставя перед собой цели сказать, что человеку надо делать с тем, что он о себе узнал. И понимание, которое он предлагал, настолько глубокое, каким оно было, также часто ограничивалось открытием некоторых ловушек, в которые обычно попадает «эго» - пагубных чувств, возникших в результате существования семейного треугольника и последующего подавления сексуальности. Несмотря на важные открытия психоанализа, его неудача заключалась «в том, что он давал ложное ощущение уверенности людям, которые верили, что, открыв свою детскую травму, они теперь будут жить более счастливо. Увы, наше «эго» - более коварно и сложно, чем такое о нем представление.

Психотерапия основывается, главным образом, на воспоминаниях и последующем обсуждении их с обученным психотерапевтом. Этот процесс размышлений под руководством специалиста может принести значительную пользу, и по своей форме он не сильно отличается от предписания Дельфийского оракула. Трудность заключается в том, что популярность этой формы терапии ведет к тому, что люди верят, что с помощью самоанализа и размышлений о своем прошлом они смогут решить свои проблемы. Обычно этого не происходит, потому что линзы, через которые мы смотрим на прошлое, искажены именно той проблемой, которую мы хотим решить. Чтобы получить пользу от размышлений, необходим опытный психотерапевт или долгая практика.

Более того, привычка к размышлению, которую поощряет наше нарциссическое общество, на самом деле может ухудшить ситуацию. Исследования с помощью Выборочного Изучения Опыта показывают, что когда люди думают о себе, их настроение обычно негативно. Когда человек начинает размышлять, не имея для этого специальных навыков, первые мысли, которые возникают в его сознании, обычно бывают депрессивными. Если в состоянии потока мы забываем о себе, то в состоянии апатии, беспокойства или скуки наше «эго» обычно выходит на передний план. Поэтому если мы не владеем мастерством размышлений, занятие «размышлениями над проблемами» обычно ухудшает ситуацию вместо того, чтобы ее облегчить.

Большинство людей думают о себе только тогда, когда их дела идут плохо, и в результате они вступают в порочный круг, в котором беспокойство в настоящем отражается на прошлом, а болезненные воспоминания делают настоящее еще более мрачным. Один из способов, как разорвать этот круг, заключается в том, чтобы приобрести привычку размышлять над своей жизнью, когда у вас есть причины, чтобы быть ею довольными, когда вы находитесь в приподнятом настроении. Но еще лучше направлять свою психическую энергию на те цели и отношения, которые принесут вам гармонию косвенным образом. Испытав поток в результате сложного взаимодействия, мы получим конкретный и объективный отклик, и нам не нужно будет прилагать усилия, чтобы думать о себе лучше.»

Все очень хорошо и верно подмечено, но обратите сами, каков тематический разброс, например, с этими цитатами. А под спойлерами собраны не симпатичные афоризмы, а именно емкие тезисы, разворачиваемые в отдельные главы-рассуждения. В данном случае я совершенно не опасаюсь перебрать с цитатами, поскольку, ознакомившись с их подборкой, можно не читать остального, "принцип мы поняли" с):

«Для того чтобы испытать поток, может помочь наличие ясных целей – не потому что именно достижение целей является важным, а потому что, не имея цели, трудно сконцентрироваться и не отвлекаться. Так, альпинист ставит перед собой цель достичь вершины не потому, что у него такое сильное желание достичь ее, а потому что эта цель делает занятие альпинизмом возможным. Если бы не вершина, то подъем на гору был бы бесцельным занятием, которое оставляет у человека ощущение беспокойства и безразличия.»

«Научиться управлять своими целями – это важный шаг на пути улучшения качества своей повседневной жизни. Но для этого совсем необязательно ударяться в крайности спонтанности, с одной стороны, или полного контроля, с другой стороны. Наилучшее решение заключается, возможно, в том, чтобы понять истоки мотивации, признать необъективность наших желаний и ставить перед собой скромные цели, которые создают порядок в нашем сознании, не привнося большого беспорядка в наше социальное и материальное окружение.»

«Пассивный досуг и развлечения не предоставляют нам больших возможностей для применения наших способностей. Мы испытываем поток, когда вовлечены в те виды деятельности, которые дают нам возможность применить наши навыки, а именно, занимаясь умственным трудом и активным отдыхом.»

«Большинство из нас накапливают внимание очень осторожно. Мы скупо тратим его только на серьезные вещи, которые имеют для нас значение; мы заинтересованы только в тех вещах, которые способствуют нашему благополучию. Объектами, которые наиболее всего достойны нашей психической энергии, являемся мы сами, а также те люди и вещи, которые дают нам какое-то материальное или эмоциональное преимущество. В результате у нас практически не остается внимания, чтобы участвовать в жизни мироздания на его собственных условиях, удивляться, узнавать что-то новое, сочувствовать, преодолевать границы, очерченные нашим эгоцентризмом.»

«Большинство из нас научилось экономить свое внимание, чтобы направлять его на сиюминутные нужды существования, и у нас остается мало энергии для того, чтобы интересоваться природой Вселенной, нашим местом в космосе или чем-то еще, что не принесет нам выгоды в достижении наших сиюминутных целей. Но без бескорыстного интереса жизнь неинтересна. В ней нет места для чуда, открытий, удивления и преодоления границ, обусловленных нашими страхами и предрассудками. Если вы не развили в себе любопытство и заинтересованность в раннем детстве, вам стоит приобрести их сейчас до того, как станет слишком поздно улучшать качество вашей жизни.»

«Многие вещи, которые кажутся нам интересными, не являются таковыми по своей природе, пока мы не постараемся обратить на них внимания. Насекомые и минералы не кажутся нам очень привлекательными, пока мы не начнем их коллекционировать. Большинство людей тоже не кажутся нам интересными, пока мы не узнаем, как они живут и о чем они думают. Марафоны и скалолазание, игра в бридж и драмы Расина довольно скучны, но только не для тех, кто приложил достаточно много внимания, чтобы понять всю их сложность. Как только мы сконцентрируем свое внимание на каком-то сегменте реальности, перед нами открываются бесконечные возможности для действия – физического, интеллектуального или эмоционального – и применения наших способностей. У нас никогда не будет достаточно веского оправдания своей скуке.»

«Чем больше психической энергии мы вкладываем в болезненное для нас событие, тем реальнее оно становится, и тем больше энтропии входит в наше сознание. Но мы также не решим проблему, если откажемся от этого переживания, постараемся подавить его или интерпретировать по-другому, поскольку эта информация затаится в глубине нашего сознания, лишая нас психической энергии и препятствуя ее распространению. Будет лучше, если мы посмотрим своему страданию прямо в глаза, признаем его и почтем его присутствие, а затем как можно быстрее сконцентрируем свое внимание на тех вещах, которые мы сами для этого выбрали.»

«Никто не может вести великолепную жизнь, не чувствуя, что он принадлежит к чему-то более великому и вечному, чем он сам. Это заключение, общее для всех религий, которые давали смысл человеческой жизни на протяжении долгих веков истории человечества. В наши дни, когда нас все еще опьяняют великие открытия в науке и технологии, мы рискуем забыть об этом откровении. В США и других технологически развитых странах индивидуализм и материализм почти окончательно возобладали над приверженностью своему сообществу и духовным ценностям"

«Все больше кажется, что мы прячем голову в песок, чтобы не слышать плохих новостей, и скрываемся за заборами своих домов под защитой вооруженной охраны. Однако наша личная жизнь не может быть хорошей, пока мы остаемся в стороне от проблем общества, что знал Сократ и поняли те, кто недавно пережили диктатуру в своих странах. Было бы намного легче, если бы мы были ответственны только за самих себя. К сожалению, мир устроен по-другому. Активная ответственность за остальное человечество и за мир, частью которого мы являемся, это необходимая составляющая хорошей жизни.»

«Однако истинная задача человека заключается в том, чтобы уменьшить энтропию в своем окружении, не увеличивая ее в своем сознании. Буддисты дают хороший совет, как это можно сделать: «Всегда поступай так, как будто будущее Вселенной зависит от того, что ты сделал, и смейся над собой, если ты думаешь, что твои дела что-то меняют». Именно такой серьезный юмор, такое сочетание участия и смирения делают возможным относиться к делу с полной вовлеченностью, и в то же время непринужденно. Имея такое отношение к делу, человеку совершенно необязательно побеждать, чтобы чувствовать себя удовлетворенным; поддержание порядка во Вселенной становится целью, приносящей удовлетворение само по себе, без каких-либо последующих благ для человека. В этом случае, возможно испытывать радость даже тогда, когда ты ведешь проигрышную войну за доброе дело.»

Резюмируя, могу сказать, что книга оставила по себе ощущение, граничащее с легким недоумением. Сформулировать ее суть можно в одной фразе: "Активные виды деятельности всегда лучше пассивного времяпрепровождения." Невольно задумываешься, а этот простой, в сущности, тезис, вправду надо сопровождать таким количеством объяснений, обоснований и доказательств, вдобавок, с исследованиями? Предмет которых, некстати сказать, местами производит едва ли не комический эффект. Или тезис так раздут, потому что принцип "публикуйся или сдохни" до сих пор является ведущим в определенных кругах?

Но, по крайней мере, я поняла, почему мне так нравится водить автомобиль: этому моменту в ней тоже уделена толика внимания. Но книга не из тех, что я кому бы то не было стану рекомендовать. Скорее любопытно, чем познавательно. А извлечь пользу, похоже, удастся только людям, склонным мыслить уж совсем "на одной волне с автором". Для читателей иного "психологического профиля", нежели автор, окажется в лучшем случае "проходной", а то и откровенно "балластной", поскольку на "чтение удовольствия и развлечения ради" тоже не тянет.

Счастливый человек умеет наслаждаться самой жизнью, её вкусом, её ощущением, её присутствием.

Счастливые люди не увлекаются психологией, в этом нет нужды

Счастливый человек умеет наслаждаться самой жизнью, её вкусом, её ощущением, её присутствием.

Несчастный человек увлекается рассуждениями о жизни, копит формулы и названия. Если вы хотите быть счастливыми – вы не нуждаетесь в психологической информированности. Психология – это хороший инструмент в руках грамотного специалиста, но в руках дилетанта все открытия выраженные словами, которыми делились грамотные специалисты становятся мёртвыми – они превращаются в скальпели в руках неготового к ним ребёнка.

Поэтому бросайте рассуждать о жизни, копить формулы, характеристики и знания – бросайте всё это смело и начинайте учиться жизнь ЧУВСТВОВАТЬ и присутствовать в своей собственной жизни целиком.

Foto by Rebeca Cygnus

Возможность чувствовать открыта для каждого, для этого никому не нужно ничего о жизни знать: ни психологию, ни, так называемую, духовность.

Настоящее познание психологии, заключается в открытии бессмысленности любых размышлений, любых слов о жизни. Если ваша психология не ведёт вас к тому чтобы бросить всю свою информированность в этом ключе, то всё, что вы познали – без толку, это бестолковая психология.

Познав психологию по-настоящему, вы становитесь больше в ней не заинтересованы. По-настоящему умея чувствовать ощущение дождя, ощущение ветра – вам не нужно знать названия этих ощущений, вам не нужно знать, что такое ветер и откуда берётся дождь. Вам не нужно уметь классифицировать разновидности дождей и знать их определения: вот этот дождь косой, а этот с градинками, а этот прямой, а этот грибной, а этот летний, а вот этот деструктивный дождь – он точно ливень.

Неважно перверзный ли это дождь или аутентичный, невротик ли этот дождь или это дождь-психотик, есть ли у этого дождя биполярное расстройство или нет. Это всё, все эти названия целиком становятся не важны, если вы умеете по-настоящему чувствовать дождь, а точнее – себя. Если вы умеете во всём и везде чувствовать себя.

Но если не умеете – учитесь, иначе так и будете купаться в словах, выводах, формулах, да концепциях, а жизнь в это время пробежит мимо, и вы её упустите, так и не раскрыв ей своих настоящих объятий.

Если психология помогает вам не быть заложниками собственных знаний-названий, если психология помогает вам быть насыщенными и счастливыми – это можно называть верным направлением.

Да, есть единственно верное для всех и каждого направление психологии – это ощущение себя целиком счастливыми, это забвение ваших психологических знаний, всей вашей психологической информированности. Только так открывается возможность обнаружить себя улыбающимися посреди ЛЮБОГО дождя. Остальное – лукаво . опубликовано

Местоимение «мы» (открою вам секрет) в культурной русской речи не приветствуется. А вы думали, только местоимение «я»? Вот и ошибаетесь!

Как раз с виду невинное местоимение «мы» таит в себе много угроз и опасностей. В правах оно понижено, сфера его применения – минимальна. Культурные люди вообще стараются реже употреблять местоимение «мы».

Когда можно говорить «мы»? Когда по-другому сказать нельзя, ибо нарушается или логика или цель высказывания.

Например. Учитель спрашивает: «Петя! Это ты один так убрал класс?» «Нет – говорит Петя – это мы с Лёшей. Я бы один не убрал так много и так быстро».

Или вот пример. «Не зови никого раньше, Таня. Мы придём с папой, и в четыре руки быстро поможем тебе накрыть стол».

Видите, когда слово «мы» уместно? Когда идёт речь об удвоении сил для выполнения какой-нибудь работы. Когда нужно информировать собеседника о том, что требуемая помощь будет умножена как минимум – на два...

А вот бывают случаи, когда употребление местоимения «мы» избыточно, а без него вполне можно обойтись.

Порой, употребляя слово мы» вы назойливо информируете собеседников о чём-то таком, о чём стоило бы умолчать, не выпячивать...

Иначе либо вы будете выглядеть смешно либо вы нанесёте вред тому, кого без просу приняли в свою партию «МЫШЕК».

Культурные люди инстинктивно избегают местоимения «мы». Для всех же остальных людей, которые НЕ впитывают этику «из воздуха», потому что воздух, которым они дышат – давно отравлен, есть психология межличностных коммуникаций.

Я как и многие мои современники не могу причислить себя с сонму «культурных людей, которые из воздуха впитывали всё, что положено». Поэтому я большую часть своей жизни посвятила изучению и практике разных психологических штудий.

Как я уже говорила, в 19-21 века психология заменяет одномерному человеку сразу и религию, и искусство и философию. (Заменяет, но не отменяет, конечно). За это всё ей – спасибо.

Психология – пропедевтика к более высоким штудиям души, колыбель современного упрощённого, спешащего, секулярного, клипового человека. (Но нельзя же вечно оставаться в … колыбели...)

Однако, вернёмся к тонким манипуляциям со словом «мы».

Именно психологи (причём, хором!) давно и предельно конкретно разжевали и положили нам в рот науку о том, как часто невинное общение, коммуникация – заканчиваются попаданием на крючок психологического манипулятора.

И какую неблагородную роль здесь почти всегда играет местоимение «мы».

О чём пищали МЫШКИ

Рассмотрим самый невинный вариант. С одной стороны, вы вполне имеете право сформулировать своё высказывание с использованием слова «мы». А с другой стороны (если дать себе труд подумать) вам не стоило начинать свою фразу этим избыточным в данном случае словом.

Всё это в психологии носит наименование «НАРУШЕНИЕ ЛИЧНОСТНЫХ ГРАНИЦ».

Собственно, об этом у нас и пойдёт речь в статье.

Ведь это самое «нарушение личностных границ» и есть – один из классических способов многоликой психологической манипуляции.

Если в психологии это называется «нарушением личностных границ», то в «светском обществе язвительных острословов» этот неинтеллигентный хвастливый поток информации носит имя

NAME DROPPING (Швыряться именами)

Самый классический пример «нэйм дроппинга» это историческая фраза, реальный автор которой скрыт историком из жалости: «Когда ехали хоронить Ахматову, Бродский показал мне, где находится могила Пастернака».

Рассмотрим (как обычно) теперь и наш пример.

Утром в офисе вы радостно говорите коллегам: «Вчера мы с Машей Козловой были в магазине и купили там чудный новый сорт кофе, попробуете?»

Что не так? Ой, а действительно, что не так? А я сейчас вскрою вам эту конфетку в обёртке.

Вариантов тут несколько. Но все эти варианты объединяет одно:

за прямым информированием: «А и Б в день С были в месте под названием Х и купили там предмет Y»

вы прячете ещё одно, непрямое сообщение.

Собственно, только для этого непрямого сообщения вы и открыли свой рот.

«Ни слова в простоте...»

Вообще-то, человеку свойственно не любить, когда собеседники ему дают «невесту с животом», когда с ним юлят, хитрят, играют словами.

А подача непрямого сообщения, искусно упрятанного в невинное прямое сообщение – это и есть «невеста с животом».

Человечество инстинктивно всегда чувствует, когда его как-то хотят надурить, когда ему хотят нечто подсунуть и раздражается – инстинктивно. Вот почему вас порой недолюбливают. А вы думали, почему?

Собственно, что мы хотели сказать фразой «Вчера мы с Машей были в магазине и купили новый сорт кофе, попробуете?». Навскидку:

«Сама Маша» со мной дружит и вовсю ходит по магазинам,

Вы все сволочи, а я дружу и хожу по магазинам с бедной жалкой Машей, поэтому я выше всех вас,

Я могу взять под покровительство кого угодно. Например, Машу. Ну-ка: становитесь в очередь, у вас тоже есть шанс,

Я теперь общаюсь с Машей очень близко и поэтому знаю про неё теперь очень много. Могу торгануть машиными секретиками. Становитесь в очередь – кто там что хотел узнать интимное про Машу, о цене договоримся,

Все поняли, что Маша окончательно бросила Дашу? Даша жалка и побеждена мною, они больше не дружат!

Теперь вы понимаете, что скрывается за невинным писканьем МЫШЕК?

Вас должно всегда настораживать слово «мы».

Как можно (и нужно) было по-другому сформулировать своё сообщение?

Как бы это сделал культурный и воспитанный человек, не привыкший без просу трогать ничего чужого и даже трогать чужое имя?

Или скажем так... Как бы это сделал человек, осведомлённый из курса практической психологии о том, что такое «имплицитная (скрытая) вербальная агрессия», «нарушение чужих личностных границ», «психологическое манипулирование»?

А сказать можно было и так: «Приобрела вчера новый сорт кофе, очень удачный. Коллеги, хотите угоститься?»

Если последует вопрос: «Где купила такое чудо?» дать короткий информативный ответ: «В ашане».

Вряд ли кто-то додумается спросить: «А в компании с кем ты это покупала?»

Не так ли?...

Хочется спросить: «В чём же тут нарушены машины личностные границы?» Да очень просто. Вы использовали её имя (не получив разрешения) и использовали его для решения своих собственных проблем и достижения своих тайных целей.

Когда местоимение «мы» разбушевалось

Мы с вами сейчас разобрали самый сложный и самый тонкий случай порочного и бескультурного употребления местоимения «мы».

А сейчас пойдут случаи «пожирнее». Сейчас будет самая классическая «манипуляция» или – «нарушение чужих личностных границ».

Это все те случаи, когда местоимение «мы» употребляется в речевом обороте:

«Мы с тобой»,

• «Таким вот людям как мы...»

и напрямую адресовано собеседнику.

Здесь есть два варианта манипуляции – позитивная и негативная, «белая» и «чёрная». Начнём с позитива.

Как приятно услышать от знакомого человека неожиданное признание:

«Нам, как людям, читавшим Кафку...»

или «Ну стоит ли нам, таким молодым и красивым...».

Стоп-стоп-стоп. Вы только что скушали очень вкусную приманку.

Некто ударил вас плашмя по плечу оружием, поставив перед собою на колени. А!.. Да вы сами уже послушно встали на колени! Вы же знаете – как сеньор-сюзерен принимает в свои вассалы верных ему мелкопоместных рыцарей. Верных ему... Рыцарей... Мелкопоместных...

А вы уверены, что вы «мелкопоместный»? А вы уверены, что вы будете этому человеку «верны», что бы он ни выкинул? А вы уверены, что «игра в рыцарство», «тайный орден», здесь не профанируется до … кощунства?!

Например. Ваш сеньор (истеричная или эпилептоидная подруга Инна) решила «травить» некую Свету. Почему? Да, так – она её бесит. Нипочему. Чем-то вот обидела.

Ну а вы-то тут причём? А притом – вы уже слили своё «Я» в услужливо подставленное вам слово «МЫ».

Это «МЫ» было разукрашено гербами и глиптикой, войти в эти двери было завидной честью. А теперь попробуйте выйти оттуда.

Вас оттуда вышвырнут и, между прочим, через чёрный ход, на осклизлых огрызках моркови, – когда вы откажетесь поддерживать своего сеньора в любых его очередных скотских начинаниях или верно поддакивать каждой его новой старой – идиотской или просто – озлобленной мыслишке.

Как же нужно отвечать на такую попытку манипулировать вами? Как? Сразу! Какими словами?

«Не знаю, как ты, а я...»

Кафку не особо-то и читала, если сознаться, не понимаю и не люблю, забыла, мне Хмелевская ближе,

не такая уж я молодая и красивая, я считаю, вон, Вика Лопырёва – и покрасивей и помоложе меня, так что не знаю, не знаю. Да и вообще все мы под Богом ходим.

В данном ответе разрешается: ёрничать, юродствовать, можно даже оболгать себя намеренно. Так делал сказочный персонаж Ивашка, когда не хотел лезть в печку к бабе-Яге на её лопате: «Что ты, бабинька, сами мы не местные, я ентово вовсе и не умею».

А можно просто использовать сухой тон. На театре этот тон помечается ремаркой (сухо). «Сухо» – это ни в коем случае не «злобно» и не «враждебно» и не «раздражённо». Потренируйтесь.

Сухо – это вежливо, но безэмоционально. Сухо – это не «сладко» и не «полу-сладко». Когда будете оттачивать ремарку (сухо), держите в уме благородное красное сухое вино.

Зачин фразы «Мы с тобой» и далее информация со знаком «Минус»

Когда человеку совсем одиноко, и он отчаянно нуждается в собеседнике, товарище, в хоть какой-то поддержке – к такому человеку, порой, слетается на огонёк один очень интересный сорт вампиров. (Психологических, конечно...)

Этим людям доставляет изысканное извращённое удовольствие – наблюдать чужое падение в болото, в бездну. Превращение на его глазах Человека-«Нечто» в Человека-«Ничто». За это шоу он готов даже платить.

Причём, такого сорта вампиры всем вариантам «падения» предпочитают формальный, словесный вариант: когда человек – признаёт себя «падшим» и подтверждает это не какими-то там «делами», а просто самостоятельно произнесённой вслух словесной формулой самообличения.

Ну, хотя бы подтверждает своё «падение» молчанием (оно же – знак «согласия»). Или кивком, судорогой головы. Как невеста, которую выдают замуж насильно.

«Согласна ли ты, Афродита Карамболо...»

Эти вербальные (словесные) вампиры окружают нас везде.

Их особенность заключена в том, что такие вампиры – фанатики...

Подчеркнём: они истово верят лишь в силу и преимущество – слова, в силу – формулировки, в мощь «произнесённого заклятия».

Их девиз: «Чистосердечное раскаяние вслух облегчит вашу участь».

Такие фанатики ждут от нас одного – «чистосердечного раскаяния» в том, что мы смели изображать из себя «Нечто»...

Такими вампирами бывают порою родители (или супруги), когда кричат:

я прощу тебе, если ты просто скажешь: «Да, я негодяй, я скотина, я вор, я совершил святотатство по отношению к матери»

ты просто скажи: «Да. Я был неправ». Скажи! Ну, скажи!..

Заметьте, этим людям не нужно вовсе, чтобы кто-то исправился на практике.

Они почти эротически «заводятся» лишь на слух – от того, что кто-то публично произносит о себе самом уничижительную речевую формулировку.

Или хотя бы подтверждает кивком головы...

Этим расстройством страдают всевозможные хулиганы или религиозные фанатики, которые анекдотически «ловят пионера» и заставляют его в кустах то произносить слово «Попка», то растоптать галстук и сказать «Ленин – дурак!», то отречься от своей веры...

Но мы немного отвлеклись от темы...

Нам интересно другое: как эти небезынтересные люди используют опасное, манипулятивное местоимение «мы».

Мы с тобой бестолковые люди... (Некрасов)

Одна клиентка часто без особого жизненного повода переживает депрессивные состояния, так как вообще склонна к депрессии. Её поддерживает близкий друг. Что значит: «Поддерживает»?

Проводит в её обществе достаточно времени, частенько выступая в роли слушателя, советчика, просто компаньона, отгоняющего скуку и одиночество.

Разумеется, за всё нужно платить. Клиентка щедро платит за возможность:

больше говорить, чем слушать,

чаще жаловаться, чем утешать,

иметь право звать в гости, когда этого хочется «тебе».

Какую же плату требует компаньонка и близкий друг? К несчастью, наша компаньонка относится к разряду «фанатиков самообличительного слова из уст провинившихся».

То есть, ей нравится, когда люди подтверждают словесную формулировку о своём превращении из «Нечто» в «Ничто». (Знай своё место).

Поэтому она требует подтвердить фразу: «Конечно, нам с тобой, провинциалкам, приехавшим покорять Москву, но так её и не покорившим, выброшенным на задворки жизни...»

И ещё одна любимая фраза: «Нам с тобой никогда не везло с мужчинами...».

Сама клиентка не то, чтобы так совсем уж не считает... Нет, она только недоумевает – неужели для утешения нельзя отыскать других слов?..

Как останавливать негативное «Мы с тобой»?

Стратегия скромности. Стратегия смирения. Стратегия борьбы со своей гордыней.

Как и в случае с позитивным «мы с тобой», здесь нужно так же «радостно клеветать на себя с юмором».

Но теперь уж не отрицая «хорошее», а – не споря с «плохим», с тем, что хочет утвердить вампир. Иначе он не отцепится. (Как не отцепится хулиган от пионера, которому непременно нужно услышать из детских уст: «Пионеры – дураки!»).

Ведь выбить из собеседника слова «Да, я Ничто...» – это не прямая цель вампира-манипулятора.

Его прямая цель – впитать в себя ту муку и то страдание, с которыми прижатый к стенке человек произнесёт эти неприятные для себя слова.

Если вы легко и честно – без муки и без страдания скажете: «Да, как ты справедливо заметил, ты и я – мы оба – Ничто», (можете держать при этом дулю в кармане), вампир конечно же не получит того, чего он на самом деле от вас хотел. Он не получит вашей боли.

А чего не получит – манипулятор – в его лице?

А манипулятор не сможет больше приторговывать своей дружбой, задорого продавать своё тело, которое соглашалось приезжать к вам в гости на условиях вашего добровольного психологического унижения.

Такие «товарищи по несчастью» больше не станут навязывать вам свою скорбную дружбу двух неудачников, и заставлять произносить «Ленин – дурак, а я – провинциалка, которая так и не сумела покорить курву-Москву».

Под дружное МЫчание рождается на свет...

Эпилог

Практически всякий раз, когда в аудитории (или же за столиком, тет-а-тет) звучит гордое слово «мы», происходит акт вторжения в границы чьей-то личности, которая согласия своего на это вторжение вряд ли давала.

Это всегда похоже на незаконное использование чужого шарфа как носового платка.

Чем более гордо (со «значением», с «мычанием») звучит слово «мы», тем больше вероятности, что на ваших глазах происходит психологическая манипуляция лично вами.

Знаете, как в высшей школе студенты определяли лектора по первым же произнесённым им фразам?

Знайте: если лектор начинал со слов: «Мы с вами собрались в этой аудитории...» то это был плохой лектор, никудышний. С ним потом было много проблем.

Если же лектор говорил: «Сегодня здесь собрались вы – студенты выпускного курса и я, ваш покорный слуга, который будет читать вам курс...», то этот курс обещал быть интересным и пропускать его было нельзя!

Студенты очень тонко чувствуют, когда им фамильярно «мыкают» с первой же фразы знакомства.

Избегайте словечка «мы».