‹15› Служебная записка начальника Секретно-Политического Отдела ОГПУ СССР Г.А. Молчанова № 157866 от 27 мая 1934 года о направлении О.Э. Мандельштама в высылку в Чердынь и о разрешении свидания с женой и возможности взять вещи ОГПУ СССР Секретно-Политический Отдел 27 мая 1934

Лампука, запеченная в вине с травами (но можно взять и другую рыбу) ИнгредиентыРыба – 2 шт.Масло оливковое – 1 ст. л.Вино красное – 1 стаканВода – 1 стаканПерец – несколько горошинСоль – по вкусуПриготовлениеСпеции связать и поместить в марлевый мешочек. Целую рыбу

Глава 5. Глава внешнеполитического ведомства Утрата гитлеровской Германией ее завоеваний стало следствием не только поражений на полях сражений ее войск, отставания в области вооружений и банкротства ее расистской идеологии, на основе которой были предприняты попытки

Из интервью президента РФ В.В. Путина:

[...] У нас есть категория людей, которые разбогатели и стали миллиардерами, как у нас говорят, в одночасье. Их государство назначило миллиардерами: просто раздало огромные имущества государственные практически бесплатно. Они так сами и говорили: меня назначили миллиардером. Потом, по ходу пьесы, у них создалось впечатление, что на них Боженька заснул, что им все можно. И, по сути, была предпринята попытка создать в России систему такого олигархического правления, когда за спиной видимых политических фигур вставали люди, которые на поверхности себя не показывали, но реально формулировали политические решения общенационального значения.[...]

Посадка по расписанию

Юлия Михайлина, Сергей Курбатов, Ольга Рощина, Надежда Кеворкова

Третий день самый богатый человек России Михаил Ходорковский находится в камере столичного СИЗО № 1 "Матросская Тишина". Вместе с ним еще четверо подследственных. На тюремном жаргоне его камера называется "малый спец" - по сравнению с остальными, забитыми до отказа, она считается даже комфортабельной. Если адвокаты не добьются его освобождения или хотя бы перевода в другую тюрьму, здесь, согласно решению Басманного суда, он будет находиться минимум до 30 декабря. ГАЗЕТА попыталась восстановить хронику последних пяти дней Михаила Ходорковского: от выписанной Генпрокуратурой повестки на допрос до его захвата в Новосибирске, предъявления обвинения по семи статьям УК, ареста и заключения в "Матросскую Тишину".

Деловой вояж

23 октября 2003 года в 14.30 в офис НК "ЮКОС" на Дубнинской улице вошли двое следователей. По словам пресс-секретаря компании Александра Шадрина, они предъявили удостоверения личности на имя следователя прокуратуры Воронежа Андрея Федосова и следователя Читинской областной прокуратуры Андрея Шорохова. Они представились сотрудниками следственной бригады Генпрокуратуры под руководством Салавата Каримова (занимается делами, связанными с ЮКОСом).

Федосов и Шорохов объяснили, что принесли Ходорковскому повестку о вызове в прокуратуру. Им сообщили, что Ходорковский находится в служебной командировке. Как позже уточнил ГАЗЕТЕ Александр Шадрин, глава ЮКОСа улетел из Москвы в Саранск еще в понедельник. Его возвращения ожидали 27-28 октября.

Шорохов и Федосов потребовали отметить факт получения документа. В итоге на корешке повестки была сделана отметка о командировке Ходорковского, поставлены подпись заместителя управделами «ЮКОС-Москва» и печать НК "ЮКОС".

Проследить дальнейшие передвижения Ходорковского по стране не составляло большого труда, поскольку эта информация изначально была открытой - сообщения о планах нефтяного магната появились в информагентствах еще утром в пятницу.

Михаил Ходорковский в рамках деловой поездки Саранск - Самара - Нижний Новгород - Иркутск 24 октября прилетел на Российский форум-2003 в Нижний Новгород. В списках делегатов форума от ЮКОСа значились он сам и руководитель "ЮКОС-Москва" Василий Шахновский. Последний не смог присутствовать из-за подписки о невыезде (ему предъявлено обвинение в неуплате налогов).

Из-за обледенения взлетной полосы в Самаре Ходорковский опоздал на несколько часов, когда все деловые мероприятия форума уже завершились. Около 17.00 Ходорковский прошел в VIP-зал, где ответил на несколько вопросов поджидавшим его журналистам.

Он вновь напомнил о прозрачности и открытости ЮКОСа. Назвал обвинения в отношении Василия Шахновского "смешными", а проведенный накануне обыск в Агентстве стратегических коммуникаций связал с "делом "Апатита". Ходорковский держался уверенно. По крайней мере никто не заметил каких-либо признаков уныния, хотя он так ни разу и не улыбнулся.

Тем вечером Ходорковский, по сведениям ГАЗЕТЫ, встретился с полпредом президента в Приволжском федеральном округе Сергеем Кириенко, с представителями администрации президента, в частности 1-м замначальника Главного управления внутренней политики президента РФ Сергеем Абрамовым, а также с членами оргкомитета форума – Глебом Павловским и председателем Хельсинкской группы Людмилой Алексеевой.

По словам Игоря Юргенса, вице-президента РСПП, и Валерия Фадеева, председателя «Деловой России», Ходорковский планировал принять участие в обсуждении нового «общественного договора» между властью и обществом. Но глава ЮКОСа торопился. Договорились, что 27 октября, по его возвращении в Москву, он присоединится к Всероссийской конференции гражданских организаций.

Около полуночи Ходорковский был уже в нижегородском аэропорту, где он ожидал отлета в Иркутск на семинар "Власть. Бизнес. Общество".

"Оружие на пол – будем стрелять"

Самолет Ту-134 авиакомпании «Меридиан», выполнявший рейс Нижний Новгород – Иркутск, приземлился в новосибирском аэропорту Толмачево для дозаправки в 5.00. Один из работников аэропорта, ставший свидетелем задержания Ходорковского, рассказал ГАЗЕТЕ, как все это выглядело со стороны.

«Я такое видел только в кино. У нас никому ничего не объясняли, поэтому все это явилось настоящим представлением. И все по-настоящему! Только самолет подрулил на стоянку, как к нему тут же, вместо дозаправщика, подъехали грузовики, блокировав, таким образом, любое его движение. Подали трап, по которому в сопровождении нескольких человек вышел экипаж. Потом те же люди снова зашли в салон аэробуса. Через какое-то время к самолету подъехали два "пазика" с тонированными стеклами. Один встал у трапа, второй – у хвоста самолета. Из них выскочили люди в масках и камуфляже и вбежали в самолет. Я подумал, что это или учения какие-то, или настоящих террористов поймали».

В салоне же самолета действие разворачивалось так. После того как пилоты покинули самолет, на его борт поднялись трое сотрудников ФСБ. Пассажирам они представились работниками службы безопасности аэропорта и попросили разрешения осмотреть салон. Получив отказ, они осмотрели только кабину пилотов. Один из них связался с кем-то по рации, и в ту же минуту в самолет ворвались вооруженные люди. Выбив дверь в салон первого класса, где находился Михаил Ходорковский, они закричали: «ФСБ! Оружие на пол – будем стрелять».

Кроме Ходорковского в салоне находились еще четыре человека – два помощника и охранники. В грудь каждому из них были наставлены дула автоматов. Один из чекистов подошел к Ходорковскому и сообщил, что имеет предписание доставить его на допрос в Москву. "Хорошо. Пошли", - ответил Ходорковский и последовал за вооруженными людьми.

В 7.55 по местному времени самолетом "Аэрофлота" Ходорковского повезли в Генпрокуратуру.

Семь статей УК

В 10.00 субботы Михаил Ходорковский был доставлен на допрос в здание Генеральной прокуратуры на Бауманской улице. В полдень представители прокуратуры заявили, что в срочном порядке разыскиваются адвокаты предпринимателя для присутствия на допросе. Как только адвокат Антон Дрель прибыл, Михаилу Ходорковскому предъявили обвинение по семи статьям Уголовного кодекса. Наиболее тяжкие из них – хищение путем мошенничества, уклонение от уплаты налогов, неисполнение решения суда, причинение имущественного ущерба путем обмана, подделка документов, присвоение или растрата.

Некоторые подробности обвинений пояснила замначальника управления информации Генпрокуратуры Наталия Вишнякова. Так, по ее словам, Ходорковский обвиняется в том, что, будучи председателем совета директоров ОАО КБ "МЕНАТЕП", он совместно с президентом этого банка Платоном Лебедевым и другими лицами организовал мошенническое завладение 20% акций ОАО "Апатит". Следствием также установлено, что Ходорковский и Лебедев, руководя ОАО "Апатит" с 2000 по 2002 год, реализовывали продукцию предприятия по заниженным ценам зарубежным структурам, подконтрольным НК "ЮКОС". Кроме этого, они, как основные акционеры ЮКОСа, совершили уклонение от уплаты налогов и мошенническим путем завладели бюджетными средствами. Для этого они, как считают в Генпрокуратуре, действуя через подставные юридические лица, зарегистрированные в зонах с льготным налогообложением, организовали сбыт нефти и нефтепродуктов предприятий, входящих в ЮКОС. Ходорковский и Лебедев, также с целью уклонения от уплаты налогов, производили оплату налоговых платежей не денежными средствами, а векселями нефтяной компании. Таким образом, за 1999-2000 годы ЮКОС недоплатил налогов на сумму свыше 17 млрд. рублей (556 млн. долларов). Всего же сумма ущерба, причиненного действиями Ходорковского и Лебедева, по подсчетам Генпрокуратуры, составляет более 1 млрд. долларов. И не исключено, что эта цифра еще увеличится. Наталия Вишнякова отметила, что Ходорковскому предъявлены обвинения и как физическому лицу - неуплата налогов почти на два миллиона долларов.

Колбаса и водка

В тот же день Басманный суд Москвы рассмотрел обращение Генпрокуратуры о выдаче санкции на арест предпринимателя. Дело вел судья Расновский – в прошлом сотрудник Генпрокуратуры. Известен тем, что выдал санкцию на арест Бориса Березовского, а также некоторых фигурантов дела «оборотней в погонах».

Ходорковского доставили в суд на белом джипе. Он улыбнулся журналистам, успев лишь подтвердить факт предъявления обвинений. В 16.00 началось заседание суда. На оперативность решения никто не рассчитывал – выдача санкции на арест Платона Лебедева летом этого года затянулась до десяти вечера.

Некто Теймураз Бесаев, услышавший об аресте главы ЮКОСа по радио, примчался к зданию суда. Купив водки и колбасы, он угощал изрядно продрогших журналистов.

Адвокат Дрель вышел в 21.30. К этому времени главу ЮКОСа вывели через черный ход и увезли в «Матросскую Тишину».

"Ходорковскому предъявлены обвинения, о которых в деталях я говорить не вправе, – сказал Дрель. – Но то, что я увидел, со всей очевидностью на 100% подтверждает мою уверенность, что это абсолютно политическое дело. И признавать себя виновным по предъявленным Генпрокуратурой обвинениям было бы полным абсурдом". Информацию, что при задержании к Ходорковскому якобы была применена физическая сила, адвокат категорически опроверг: "Все было корректно. Для доставки Ходорковского прокуратура выделила целый самолет. Никто его и пальцем не трогал". Адвокат передал журналистам слова нефтяного магната: «Он просил передать, что не жалеет о том, что сегодня произошло с ним. Он не жалеет, что не уехал за границу и находится в хорошем расположении духа», – сказал адвокат.

По словам Дреля, не позже среды он намерен обжаловать решение Басманного суда. Хотя, если судить по аналогичным ходатайствам по делу Платона Лебедева, Ходорковскому все же придется остаться в тюрьме. Как минимум до 30 декабря, когда истечет срок следствия и, соответственно, содержания под стражей. Впрочем, арест и следствие могут быть и продлены.

Дрель также сообщил, что и ему самому вручили еще одну повестку о явке на допрос в качестве свидетеля. Как рассказывала ГАЗЕТА, защитник Ходорковского однажды уже отказался от дачи показаний. Формально ему это запретила делать адвокатская палата, сославшись на необходимость соблюдения адвокатской тайны. Но теперь очевидно, что, если он повторно не явится на допрос, Генпрокуратура пойдет на принудительный привод. «Меня могут задержать, возбудить уголовное дело, получить у суда санкции на арест, - сказал Дрель. - Я такой же человек и ничем не отличаюсь от Ходорковского». Выбор у Дреля, по его же признанию, невелик: «Либо я остаюсь адвокатом и честно смотрю в глаза своим детям, либо в понедельник иду в прокуратуру».

"Матросская Тишина" ждет подарков

Сейчас Ходорковский находится в камере СИЗО №1 "Матросская Тишина". Или "малый спец", как их еще называют местные обитатели. Примерно в такой же сидит друг и партнер Ходорковского Платон Лебедев, недавно переведенный сюда из "Лефортово".

Распорядок дня для разных камер свой. Есть и общее. Обед с 13.00 до 14.00. Часовая прогулка. Раз в неделю - баня.
С адвокатом можно встречаться хоть каждый день. Нужно лишь оформить все необходимые документы.

"Арестованный Ходорковский содержится с следственном изоляторе "Матросская Тишина" на общих основаниях, - заявил замминистра юстиции Юрий Калинин, - создавать какие-то исключительные условия для него нет оснований". Впрочем, Калинин отметил, что Ходорковский лишь пятый в камере, в то время как в общих камерах "Матросски" содержится по 15-30 человек.

По словам Калинина, сейчас в СИЗО находится 3,5 тысячи заключенных. При том что рассчитан изолятор только на 2,5 тысячи человек. "Это еще не страшно, - говорит Калинин, - вот в прошлом году здесь содержалось 8,5 тысячи человек. Заключенным приходилось спать по очереди".

У замминистра нашлись и более приятные новости для Ходорковского и его близких. Он сказал, что никто не станет возражать, если семья Ходорковского решит передать ему в камеру холодильник и телевизор, а потом оставит их в изоляторе в качестве подарка.

Пункты обвинения:

Ст. 159 часть 3 - мошенничество в крупном размере - от пяти до 10 лет лишения свободы с конфискацией или без таковой.

Ст. 160 часть 1 - присвоение или растрата - до трех лет лишения свободы.

Ст. 165 - причинение имущественного ущерба собственникам путем обмана, при отсутствии признаков хищения - от двух до пяти лет лишения свободы.

Ст. 198 часть 2 - уклонение от уплаты налога физлицом - до пяти лет лишения свободы.

Ст. 199 часть 2 - уклонение от уплаты налога организацией - от двух до семи лет лишения свободы.

Ст. 315 - злостное неисполнение решения суда - до двух лет лишения свободы.

Ст. 327 часть 2 - неоднократная подделка документов - до четырех лет лишения свободы.

Хроника "дела ЮКОСа"

Нефтяные компании "ЮКОС" и "Сибнефть" достигли принципиального соглашения об объединении. Крупнейшим акционером новой компании станет Роман Абрамович. Акционеры ЮКОСа получают новую компанию в свое управление.

Основные акционеры "Сибнефти" и НК "ЮКОС" подписали окончательные соглашения о создании компании "ЮкосСибнефть"

Правоохранительными органами задержан председатель совета директоров ЗАО МФО "МЕНАТЕП", управляющий акциями НК "ЮКОС", Платон Лебедев. Основанием к возбуждению уголовного дела и задержанию Лебедева послужили материалы проверки обращения депутата Госдумы, зампредседателя комитета по экономической политике и предпринимательству Владимира Юдина. Генпрокуратура подозревает Лебедева в хищении в 1994 году 20% пакета акций ОАО "Апатит", принадлежащего государству, на сумму 283 млн. 142 тыс. долларов (статья 159 часть 3 УК РФ). Тогда же задержан и начальник одного из отделов службы безопасности НК "ЮКОС" Алексей Пичугин. Ему предъявлено обвинение в организации убийства двух человек в одном из региональных центров России в ноябре 2002 года (статья 105 УК РФ). 3 июля Басманный суд Москвы выдал санкцию на арест Лебедева. Он помещен в "Лефортово".

Глава НК "ЮКОС" Михаил Ходорковский и экс-вице-председатель правления ЮКОСа Леонид Невзлин вызваны на допрос в Генпрокуратуру. Бригада следователей проводит выемку в офисе ЗАО "М-Реестр", реестродержателя ЮКОСа и ОАО "Апатит". В компании был изъят компьютерный сервер, на котором хранилась информация о реестрах более 200 компаний.

Премьер-министр Михаил Касьянов заявляет, что арест за экономические преступления - неадекватная мера: "У нас есть достаточно других преступлений, связанных с угрозой жизни, где такую меру нужно применять, а в отношении экономических преступлений это неоправданно".

9 июля
Первое обращение к президенту
Член депутатской группы "Регионы России" Михаил Бугера направил на имя генпрокурора запрос о возможном уходе НК "ЮКОС" от уплаты налогов. Генпрокуратура проводит надзорные проверки. РСПП принял решение обратиться с письмом к президенту РФ Владимиру Путину в связи с делом Платона Лебедева. Генпрокуратура тем временем провела обыски в банке "МЕНАТЕП Санкт-Петербург", входящем в МФО "МЕНАТЕП", и приступила к внеплановой проверке деятельности "Сибнефти", находящейся в процессе объединения с ЮКОСом.

Президент Путин собирает лидеров думских фракций, президиум Госсовета, а также лидера РСПП Аркадия Вольского и главу ФНПР Михаила Шмакова. Вольский вручает Путину папку с обращением РСПП по поводу "дела ЮКОСа". Путин высказывает свою позицию по ЮКОСу: "Конечно, я против выкручивания рук и камер. Я вообще считаю, что по экономическим преступлениям - это не средство решения проблем. Надо бороться с этими преступлениями. Но не с помощью камер". При этом президент дает понять, что бизнесу надо поменьше лоббировать свои интересы через Госдуму. Генпрокуратура продолжает обыски в ЮКОСе. Изъята часть компьютерных носителей информации. Действия Генпрокуратуры "уронили" акции ЮКОСа на 6,4%, а капитализация компании сократилась на 1,78 млрд. долларов (всего с начала июля - на 8 млрд. долларов).

14 июля
По заявлению президента "Роснефти" Сергея Богданчикова возбуждено еще одно дело

Гендиректор ОМЗ Каха Бендукидзе первым из представителей крупного российского бизнеса выступил в защиту главы НК "ЮКОС" Михаила Ходорковского. По словам Бендукидзе, в связи с действиями вокруг ЮКОСа капитализация российского фондового рынка сократилась примерно на 10 млрд. долларов. Россия же в целом, по словам бизнесмена, потеряла за несколько дней больше, "чем те 283 миллиона долларов, которые были уплачены за 20% акций "Апатита". В тот же день Генпрокуратурой возбуждено новое дело в отношении НК "ЮКОС" по фактам мошенничества после обращения президента ОАО "НК "Роснефть" Сергея Богданчикова. Он проинформировал органы о том, что со счетов принадлежащей "Роснефти" Anglo Siberian Oil Company (ASOC) исчезли 19% акций "Енисейнефтегаза", которые в интересах ЮКОСа были переведены на офшорную структуру Maastrade Limited.

16 июля
Аркадий Вольский встречается с Владимиром Путиным. Президент впервые говорит о "нарушении правил игры"

Глава РСПП Аркадий Вольский обсуждает с президентом Путиным ситуацию вокруг ЮКОСа. После встречи с Путиным Вольский дает понять, что сложности ЮКОСа связаны не с давними приватизационными делами, а с нарушениями "правил игры", которые теперь ЮКОСу придется "подтвердить". В тот же день Генпрокуратура запросила у Министерства по налогам и сборам материалы по ранее проведенным налоговым проверкам ЮКОСа.

За две недели, прошедшие с момента ареста совладельца ЮКОСа Платона Лебедева, российский фондовый индекс подешевел на 10%.

Мосгорсуд оставил Платона Лебедева под стражей. Ему предъявлено обвинение в уклонении от уплаты налогов. По данным следствия, при непосредственном участии Лебедева четыре подконтрольных МЕНАТЕПу компании, зарегистрированные в ЗАТО Лесной, используя векселя ЮКОСа, уклонились от уплаты налогов на 4 млрд. рублей. Замруководителя управления информации Генпрокуратуры Наталья Вишнякова прокомментировала заявление премьер-министра Михаила Касьянова в отношении ареста Платона Лебедева: "Подобного рода высказывания, как говорится, некорректны. Их можно расценить как давление на суд".

В рамках "дела Платона Лебедева" прошли обыски в офисе провайдерской компании "Сибинтек", входящей в группу "МЕНАТЕП". Следователи изъяли папку с личными делами сотрудников ЗАО "Роспром" и ЮКОСа за 1997 год, список телефонов управляющих компаний ЗАО "ЮКОС-ЭП" и "ЮКОС-РМ", а также протоколы заседаний совета директоров ЮКОСа за 1993-1999 гг. В тот же день на допрос в генпрокуратуру был приглашен адвокат Александр Добровинский. Следователей заинтересовала информация по делу о покушении на главу нефтяной компании "Ист Петролеум Хандельсгез" Евгения Рыбина - это одно из восьми уголовных дел, где так или иначе упоминается ЮКОС. В 1998 году Добровинский представлял интересы Рыбина.

Басманный суд Москвы отказался освободить из-под стражи сотрудника службы безопасности компании "ЮКОС" Алексея Пичугина, обвиняемого в организации двойного убийства и в покушении на убийство. Кроме того, ему предъявлено новое обвинение в покушении на убийство.

Генпрокуратура закончила следствие в отношении председателя совета директоров МЕНАТЕПа Платона Лебедева. Лебедев начал знакомиться с делом, которое состоит из 146 томов.

НК "ЮКОС" стала владельцем 20% минус одна акция ОАО "Сибнефть"

Президент Путин предостерег от политизации "дела ЮКОСа". "Дело меньше всего в приватизации. Речь идет в вопросе о ЮКОСе о возможной причастности отдельных личностей к делам об убийствах в ходе слияния и расширения этой компании. Как же при этом можно мешать прокуратуре работать?" - сказал Путин, отвечая на вопрос американских журналистов.

26 сентября
Появляется информация о том, что ЮКОС собрался переехать за рубеж

The Financial Times сообщает, что компания "ЮКОС" может перенести свою штаб-квартиру за рубеж. По данным издания, компания "рассматривает возможность объединения своей операционной деятельности с крупной международной нефтяной компанией или инициирует серию более мелких слияний с целью расширения бизнеса за пределы российского рынка и, в качестве одной из возможностей, переведет штаб-квартиру за пределы России".

Генпрокуратура провела обыски в бизнес-клубе ЮКОСа, финансируемом ЮКОСом детском лицее-интернате для детей погибших пограничников в поселке Коралово и в офисе крупнейшего акционера ЮКОСа - депутата Госдумы Владимира Дубова. Сотрудниками прокуратуры изъят сервер с архивными материалами МЕНАТЕПа и НК "ЮКОС". Представители ЮКОСа считают происшедшее "акциями запугивания".

В тот же день НК "ЮКОС" и ОАО "Сибнефть" завершили сделку по объединению. ЮКОС стал владельцем 92% "Сибнефти".

4 октября
Президент не исключает возможность продажи части акций компании "ЮкосСибнефть" западным инвесторам

Президент Путин о покупке ExxonMobil 40% акций ЮКОСа в интервью "Нью-Йорк таймс": "Мы за то, чтобы иностранный капитал входил в российскую экономику... Что касается покупки части компании "ЮКОС", то это, прежде всего, корпоративное дело, но, конечно, это - возможная очень крупная сделка. И думаю, что будет правильно, если будут проведены предварительные консультации с правительством Российской Федерации".

6 октября
Михаил Ходорковский о Генпрокуратуре: "Это находится за красной чертой"

Ходорковский дает пресс-конференцию в связи с обысками в структурах, близких к ЮКОСу. "Я невысокого мнения о правопослушности и готовности следовать закону со стороны Генпрокуратуры, но такого я даже от них не ожидал... Это находится за красной чертой... Так не играют, даже если нет доказательств и даже если речь идет о погонах. Надо остановиться", - призвал Михаил Ходорковский. "Почему надо запугивать меня через детей?.. Если стоит задача меня выпихнуть из страны или посадить, тогда надо сажать. Политэмигрантом я не буду", - пообещал он.

17 октября
Президенту компании "ЮКОС-Москва" Василию Шахновскому предъявлено обвинение в неуплате налогов и фальсификации документов. Бизнесмену грозит до пяти лет лишения свободы. С него взята подписка о невыезде.

В тот же день адвокат Платона Лебедева Антон Дрель вызван на допрос в прокуратуру. На допрос Дрель не пошел. Он направил письмо генпрокурору Устинову с просьбой отменить вызов. Московская палата адвокатов собирается на экстренное заседание и принимает решение защищать права адвоката.

20 октября
Министерство природных ресурсов заявляет о необходимости проверить условия выполнения компанией "ЮКОС" лицензионных соглашений.

21 октября
Владимир Колесников не хочет ареста Ходорковского. Лебедев переведен в "Матросскую Тишину"

Духовника Алексея Пичугина отца Иоанна вызывают на допрос в прокуратуру "поговорить о духовном сыне". Вызов на допрос, по словам первого замгенпрокурора Юрия Бирюкова, ожидает и Михаила Ходорковского, к которому появились "новые вопросы". В тот же день из следственного изолятора ФСБ "Лефортово" Платона Лебедева перевели в рядовой СИЗО "Матросская Тишина". Возобновлены обыски в банке "МЕНАТЕП СПб". Замгенпрокурора Владимир Колесников высказался по "делу ЮКОСа": "Почему так совпало, что в одной компании столько людей нарушали закон? Хотим всех успокоить. Невиновные будут на свободе, а те, кто воровал, мошенничал, уклонялся от уплаты налогов, должны нести ответственность перед судом". По словам Колесникова, никакого отношения к пересмотру результатов приватизации "дело ЮКОСа" не имеет, поток инвестиций не остановится.

22 октября
В связи в новыми уголовными делами вокруг ЮКОСа РСПП, "Деловая Россия" и ОПОРА написали президенту Путину письмо с просьбой о встрече. Cреди бизнесменов, высказавшихся за обращение к президенту, в частности, были Михаил Ходорковский, исполнительный секретарь РСПП Игорь Юргенс, руководители "Интерроса" (Владимир Потанин), РАО "ЕЭС России" (Анатолий Чубайс) и "Альфа-Групп" (Михаил Фридман). Один из акционеров НК "ЮКОС" Леонид Невзлин подал в МВД Израиля прошение о предоставлении ему израильского гражданства.

23 октября
По делу о неуплате налогов НК "ЮКОС" проведен обыск в РR-компании "Агентство стратегических коммуникаций". Изъяты документы, связанные с предвыборной деятельностью фракции "Яблоко", и 700 тыс. долларов. Лидер "Яблока" Григорий Явлинский требует от прокуратуры возврата документов.

25 октября
В Новосибирске задержан глава НК "ЮКОС" Михаил Ходорковский. Басманный суд Москвы дал санкцию на его арест и содержание под стражей до 30 декабря.

Приключения иностранцев в России. Западные менеджеры заменяют арестованных управленцев

Павел Мороз, Людмила Романова

После ареста председателя правления ЮКОСа Михаила Ходорковского в компании работает схема "экстренного" менеджмента. Оперативное управление концерном перешло под контроль первого вице-президента ЮКОСа американца Стивена Тиди, ранее работавшего в ConocoPhillips. Ключевые направления деятельности ЮКОСа также будут осуществляться при поддержке иностранных менеджеров.

Ставка на иностранных менеджеров

В схеме чрезвычайного управления ЮКОСом задействованы иностранные менеджеры. Новых управленцев невозможно обвинить в событиях многолетней давности, поскольку большинство из них работают в компании недавно. Если их захотят задержать, сделать это будет непросто по политическим соображениям. По словам директора группы крупных проектов юридической фирмы "Вегас-Лекс" Юрия Борисенко, порядок задержания иностранцев в нашей стране, если преступление совершено на ее территории, мало чем отличается от общероссийских правил. Исключение - лица с дипломатическим статусом. Отличия заключаются в том, что иностранец, которому обязаны предоставить переводчика, может также требовать беседы с представителями посольства. Это создает не процессуальные, а политические сложности. Однако такая практика в российском бизнесе стала применяться довольно широко: достаточно напомнить, что партнером Михаила Ходорковского по сделке с "Сибнефтью" выступал Евгений Швидлер, гражданин США. Американский паспорт есть и у главы совета директоров ЮКОСа, экс-президента ТНК Семена Кукеса.

Первым человеком в структуре управления ЮКОСом после ареста председателя правления компании Михаила Ходорковского стал американец. В конце августа Стивен Майкл Тиди был назначен первым вице-президентом и одновременно руководителем операционной деятельности управляющей концерном компании "ЮКОС-Москва". Ранее Тиди был президентом по разведке и добыче - Европа, Россия и Каспий - американской ConocoPhillips. Теперь на нем не только оперативное управление ЮКОСом, но и участие в формировании управленческой команды "ЮкосСибнефти". Он же займет руководящий пост в компании "ЮКОС-Москва", поскольку возглавлявший эту структуру Василий Шахновский вчера был выдвинут заксобранием Эвенкии в качестве своего представителя в Совете Федерации. Таким образом, Стивену Тиди перешло и право финансовой подписи ЮКОСа.

За добычу нефти в ЮКОСе, как и до сих пор, будет отвечать президент ЮКОС ЭП Юрий Бейлин, непосредственным подчиненным которого с 2000 года является старший вице-президент по добыче ЮКОСа Джо Мак. Выходец из Оклахомы, бывший сотрудник сервисной компании Schlumberger. Перерабатывающие активы ЮКОСа, сконцентрированные в компании ЮКОС РМ, пока управляются российскими гражданами - президентом Михаилом Брудно и его замом Петром Золотаревым.

Финансовый блок ЮКОСа уже не первый год возглавляет гражданин США Брюс Мизамор. Международные связи ЮКОСа будут держаться на Хуго Эрикссене - в прошлом норвежском журналисте, который одно время отвечал в ЮКОСе за пиар. А связи компании с правительствами европейских стран с начала прошлого года осуществляет бывший министр иностранных дел Великобритании лорд Оуэн, возглавляющий Yukos International UK.

Под защитой иностранцев оказывается и компания Group MENATEP, владеющая примерно 61% ЮКОСа. В случае недееспособности Михаила Ходорковского 50% акций группы, находящиеся в трасте, будут управляться только одним из совладельцев группы, которые были заранее назначены самим Ходорковским. Первым это право должен был получить глава группы Платон Лебедев, которого сейчас заменяет член совета директоров ЮКОСа Юрий Голубев, а одним из последних - лорд Джейкоб Ротшильд.

Под защитой акционеров

Аналитик «Проспекта» Александр Корчагин считает, что если иностранцы и являются страховкой от форс-мажоров, то только в качестве акционеров. Управленцы скорее уволятся с работы, чем пойдут на конфликт с правительством другого государства. Но и акционерам, по мнению аналитика, возможно, будет проще договориться с государством, а не с опальными менеджерами.

Тем не менее акционеры ТНК перевели свои активы в российско-британскую ТНК-ВР, половина которой теперь принадлежит англичанам. Другие компании также не отказываются от иностранных акционеров, но речь идет прежде всего о пользе для бизнеса. В прошлом году на Лондонской бирже был размещен госпакет акций ЛУКОЙЛа в размере 5,9%. По оценкам аналитиков, около четверти этой компании принадлежит американским акционерам, а в ее совет директоров входят два западных представителя - вице-председатель совета директоров ChevronTexaco Ричард Мацке и гендиректор Templeton Asset Management Ltd. Марк Мобиус.

Где-то на рубеже 2002–2003 годов Михаил Ходорковский радикально изменился. Он сбрил усы, похудел, и в его чертах и манерах появилась утонченность и аристократичность взамен уверенности и жесткости удачливого коммерсанта. Посмотрите на его фотографии 2002 года и 2003-го, сделанные накануне ареста - словно два разных человека.

В 2002-м он дал откровенное интервью газете «Коммерсант» , которое опубликовали только в 2005-м, и кроме рассуждений о том, легко ли государству уничтожить компанию ЮКОС, речь там идет о новом джипе «Кадиллак» и дорогих часах. В 2003-м часы уже пластиковые, и на нем кожаная куртка или клетчатая рубашка под пиджаком без галстука. Этот неформальный стиль он любил и раньше. Но изменения кажется не только внешние. Появилась какая-то обреченность первого христианина на пороге цирка Нерона - обреченность и в словах, и в поступках.

Уж не кризис ли сорока лет, когда человек вдруг начинает считать все свои достижения мелкими и решает совершить что-то действительно значительное? Международный бизнес? Политика?

Или что-то еще?

Попытка доказать недоказуемое - то, что свои права в России возможно защитить?

Впрочем, на мои психологические инсинуации по поводу кризиса сорока лет Михаил Борисович отреагировал иронично: «Не успел на свободе «покризисовать». Зато в тюрьме времени хватило».

«Обстановка в компании, а не в узком кругу акционеров, стала напряженной где-то с июля месяца, - вспоминает Василий Шахновский. - Когда был арестован Платон, стало понятно, что начинается серьезный наезд, и это начали обсуждать на всех уровнях. Очень напряженная была обстановка в компании. Очень напряженная.

Попытки договориться с властью конечно были. Ходорковский пытался встретиться с Путиным. Не удалось, конечно. Путина блокировали, когда формировали все это дело. Я думаю, что если бы была встреча Ходорковского с Путиным, многие бы вопросы прояснились.

Касьянов на этой стадии был в стороне. Волошин успокаивал. Он гарантировал Ходорковскому, что его не арестуют. Волошин и уволился после этого. Он сказал Ходорковскому, что Путин ему сказал, что Ходорковского не арестуют. Это абсолютно точно. Думаю, что Путин действительно сказал Волошину. По крайней мере, дал понять. Я знаете, свечку не держал».

Информационная атака на компанию началась раньше. По крайней мере, в мае 2003-го. Тогда вышел в свет номер 15 журнала «Компромат. RU» Впрочем, выйти в свет ему не дали. Весь тираж журнала был арестован по искам топ-менеджеров ЮКОСа 19 мая 2003 года. По иронии судьбы определение об аресте вынес тот самый Хамовнический суд Москвы, который судил Ходорковского во второй раз и приговорил к 14 годам.

«Впервые за 12 лет российской демократии был по цензурным соображениям спокойно и безнаказанно арестован тираж федерального общественно политического издания», - утверждается на сайте журнала , где данный номер можно, между прочим, совершенно спокойно прочитать.

С точки зрения либерала - ужас, конечно. СМИ арестовали! Я сама чуть было не разочаровалась в своем герое, когда впервые прочитала об этом.

Хорошо, что зашла на сайт журнала . Первая статья называется «451 градус по Фаренгейту», и к ней есть эпиграф: «Запретить редакции общественно-политического издания «Компромат. RU» распространять номер 15/2003 журнала, включая его продажу, и обязать ее уничтожить в полном объеме экземпляры указанного журнала». (Из искового заявления М.Б. Ходорковского)»

И просто замечательно, что это исковое заявление выложено на том же сайте: http://kompromat.fb.ru/material . phtml?id=5162 . Зайдите, не пожалеете.

Тоже не нашли?

Для ленивых сообщаю: нет там этой цитаты. Вообще нет!

А взята она из соответствующего заявления Невзлина: http://kompromat.flb.ru/material. phtml?id=5163.

Сам журнал после этого можно было больше не читать, но давайте уж для чистоты эксперимента.

Например, в статье «Сделка века или подготовка к ограблению века?» утверждается, что слияние ЮКОСа с «Сибнефтью» было задумано Ходорковским исключительно для того, чтобы ограбить доверчивых иностранцев, которые купят акции «ЮкосСибнефти», и заработать себе на этом политические очки, поскольку актив пустой, а у нас всегда радуются, когда надувают иностранцев.

А актив пустой потому, что «ЮКОС является российским суперконцерном, в основном, для общественного мнения: его реальные производственные активы давно выведены в сторонние ЗАО и офшорные фирмы» . Под выводом в сторонние ЗАО подразумевается видимо вывод сервисных предприятий в 100 % дочерние ООО. А под выводом в офшоры - история с обменом акций, которые к моменту выхода журнала давно вернули.

Но про то, что ««наши» объегорили «америкосов» - это ноу-хау. Я больше нигде не встречала такой трактовки.

К этой статье Михаил Борисович даже и не придирается, хотя утверждения о «пустом» ЮКОСе могут здорово ударить по его карману. Толи слишком удивлен, то ли польщен утверждениями о своей патриотичности.

Следующим оригинальным утверждением является то, что Ходорковский «кинул» московское правительство. Впрочем, это только кажется оригинальным, поскольку является перепечаткой статьи из «Совершенно секретно» «Праздничный заказ», где об этом говорит Евгений Рыбин, глава фирмы «Ист Петролеум», которая занималась перепродажей нефти компании «Томскнефть» до перехода ее под контроль Ходорковского. В интервью газете Рыбин рассказывает о покушении на себя и обвиняет ЮКОС в его организации . Просто доказательств «кидалова» там никаких нет, и нигде больше этот факт не упоминается, потому и воспринимается свежо.

Любопытно сравнить две версии статьи. В перепечатке в журнале обрезан конец с комментарием пресс-службы ЮКОСа про то, «откуда растет морковка»: «По-видимому, господин Рыбин был не один в бизнесе по перепродаже Томской нефти. в деле были задействованы крайне крупные криминальные круги», которые «либо не получили, либо должны были получить какие-то серьезные отступные». «Судя по тому, какие панические заявления он делает, можно предположить, что он пытается объяснить тем серьезным криминальным структурам, которые стоят за этим делом, за бизнесом ВНК до его приватизации, что это не он, он был готов отдать, но не он виноват в том, что нет денег, а виноват в этом ЮКОС, который естественно, купив ВНК, все эти безобразия прекратил».

Ну и правильно. Это только в наших российских судах, как ни странно, обвиняемым все еще дают слово.

И весь журнал построен примерно по такому же принципу. Например, цитируются статьи 1999 года о выводе в офшоры активов банка МЕНАТЕП, и при этом авторы почему-то забывают упомянуть, что впоследствии банк расплатился со всеми вкладчиками.

Но есть и гвоздь программы. Статья называется «Поставщик секс-рабынь ко двору олигарха» . Речь в ней идет о некоем Аминове, не имеющем отношения к ЮКОСу, зато утверждается, что он хорошо знаком с Невзлиным. Далее приводятся прослушки его звонков к Невзлину, где ни «секс-рабыни», ни что-либо преступное вообще не упоминаются. А в следующей части - о модельном агентстве «Мадемуазель», якобы поставлявшем девушек олигархам. И Аминов вроде бы имеет к агентству какое-то отношение. Из статьи не совсем понятно, какое. Финансирует что ли?

Зато замечательный финал: «Несколько раз в неделю роскошный «Мерседес» Аминова увозит отсюда девушек в роскошные подмосковные особняки «дяди Лени», «дяди Бори» и «дяди Миши»».

Все-таки наивные были времена! Даже не надо было никого реально подкладывать под оппозиционеров и неугодных. Достаточно написать. Даже не называя фамилий.

С другой стороны, ведь и не под каждого подложишь.

Ну что, братья мои возлюбленные, либералы? Понимаете чувства женатых людей и отцов многих детей Михаила Борисовича и Леонида Борисовича, которых сначала обвинили в том, что они воры, потом, что убийцы и, наконец, в том, что выше? Вы еще будете ратовать после этого за подобную «свободу слова»?

Ваше право.

На мой же взгляд, свобода лгать, клеветать и поливать грязью в число либеральных свобод не входит.

Арест Платона Лебедева тоже имел предысторию.

Все началось шестого июня того же года с запроса депутата Владимира Юдина. Запрос касался истории приватизации «Апатита».

Это был не единственный депутатский запрос Юдина. Он их писал с завидной регулярностью. И до, и после дела ЮКОСа, но обычно его запросы оканчивались ничем. Также как и запросы других депутатов.

Первый успешный запрос в Генпрокуратуру Юдин написал в мае 1996-го. Запрос касался мэра Петербурга Анатолия Собчака. Тогда еще не депутат, а профсоюзный лидер Юдин интересовался, не помогал ли Собчак получать квартиры в обход закона. Ответ пришел через два дня: помогал, племяннице. И тут же был вставлен в предвыборные листовки вместе с запросом, что стоило места и Собчаку, и его заместителю Владимиру Путину.

Запрос по поводу «Апатита» был его вторым и последним успешным запросом. Его заказной характер Юдин всегда отрицал. Но в интервью июля 2003, через несколько дней после ареста Лебедева заметил: «.главный упор в запросе я делал на ценовую политику «Апатита», который, став практически монополистом в своей области, поставил всю химическую промышленность России на колени».

Точно такие же претензии к «Апатиту» были и у Вячеслава Кантора, предприятие которого «Акрон» было основным потребителем продукции «Апатита».

Депутат Юдин, по его словам, никаких фамилий в запросе не называл, и вообще уголовное преследования не добивался, главным было вернуть пакет акций государству.

Как и для Кантора.

Оперативности Генпрокуратуры удивился сам Юдин. Запрос был в мае. А 2-го июля уже арестовали Платона Лебедева. Как правило, дело тянулось многие месяцы.

«По всей вероятности, мой запрос был уже не первым «звонком» в Генпрокуратуру по поводу ОАО «Апатит»«,- предположил Юдин в интервью 2003 года.

Это было правдой. До Юдина письма в Генпрокуратуру поступали от губернаторов Новгородской, Смоленской, Тульской и Тамбовской областей . Крови никто не жаждал, но все требовали вернуть акции «Апатита» государству.

Был и протест новгородского комбината минеральных удобрений «Акрон», принадлежащего Вячеславу Кантору.

В книге Валерия Ширяева «Суд мести» приводится письмо генпрокурора Устинова Владимиру Путину, написанное в связи с обращением губернатора Новгородской области Прусака М.М. Губернатор жаловался на то, что ущерб государству от ЗАО «Волна», купившего акции «Апатита» и не выполнившего инвестиционные обязательства, был значительно занижен. А значит, мировое соглашение, заключенное в ноябре 2002-го, ущемляет интересы государства.

Генпрокуратура направила письма Касьянову, в Минфин, Минимущество и Минэкономразвития России с предложением разобраться. РФФИ совместно с этими министерствами подготовил письмо, в котором настаивал на экономической целесообразности мирового соглашения и справедливости оценки суммы ущерба. Касьянов решение одобрил.

Нарушения антимонопольного законодательства в ходе проверки тоже не нашли. И с налогами все оказалось в порядке.

Дело было в апреле 2003-го.

А в июне все вдруг резко изменилось.

Не меньше, чем оперативность Генпрокуратуры, Юдина удивила личность самого арестованного. «Но когда взяли Лебедева, я был ошарашен: «Почему Платона-то?» А потом другой вопрос себе задал: «Почему только Платона-то?» Такой разговор с самим собой, внутренний» ,- рассказал он в интервью «Огоньку» четыре года спустя.

СМИ были не менее удивлены. Связь между Лебедевым и ЗАО «Волна» представлялась неочевидной. Ведь инвестиционной политикой в МЕНАТЕПе занимался Алексей Дмитриевич Голубович. Лебедев всего лишь возглавлял банк, кредитовавший «Волну». Потом на втором суде Платон Леонидович будет говорить о подмене фигурантов. О том, что следователи просто вписали его фамилию везде, где должна была стоять фамилия «Голубович». И в деле об обмене акций, также как в деле «Апатита».

Видимо, причина в том, что Лебедев был ближе к Ходорковскому, чем Голубович, и больше подходил на роль заложника. К тому же он главный финансист ЮКОСа.

Лебедева допрашивали еще двумя днями ранее по некому делу, связанному с одним из клиентов банка «Траст», и повторно вызвали на второе июля.

Первого июля в Доверительном и инвестиционном банке, председателем совета директоров которого был Лебедев, устроили «Маски-шоу». После этого Платон Леонидович почувствовал себя плохо и был госпитализирован с гипертоническим кризом. Адвокату удалось договориться о переносе допроса на утро четверга. Но во второй половине дня следователи уже были в госпитале Вишневского. Лебедева задержали и в наручниках доставили в Генпрокуратуру.

По словам адвокатов, он чувствовал себя настолько плохо, что не совсем осознавал происходящее.

Судебное решение о его аресте вообще выносили без адвокатов. Их предупредили за полтора часа до начала судебного заседания, они застряли в пробке, опоздали к началу, и их не пустили в зал . «Мы пять часов провели под дверью зала заседаний, даже пришла председатель суда и стучала в дверь, чтобы нас пустили, но ничего не вышло», - рассказал корреспондентам «Коммерсанта» адвокат Лебедева Евгений Бару.

Так не арестовывают, так берут заложников.

Несколько лет спустя Европейский суд признает этот арест незаконным, и Лебедеву выплатят компенсацию.

Он пожертвует ее на благотворительность.

Но тогда к факту ареста пресса отнеслась легкомысленно. Как нечто самоочевидное, поминали «политические амбиции» Ходорковского. Писали, что это предупреждение перед выборами не в меру политически активному олигарху. Что дело не имеет перспектив, поскольку срок давности по «Апатиту» подходит к концу. Что дело не получит развития, поскольку за последние два-три года ни одно такое дело развития не получало.

«По характеру действий это очень похоже на то, что мы читали в последнее время об «оборотнях в погонах», которые шантажировали малый бизнес», - прокомментировал Ходорковский.

Одновременно с сообщением об аресте Платона Лебедева Генпрокуратура сообщила об аресте Алексея Пичугина и предъявлении ему обвинения в убийстве. И об объявлении в розыск Рамиля Бурганова по делу об обмене акций «дочек» ВНК. Рамиль Бурганов был объявлен в розыск еще в начале 2002-го. После этого дело с акциями успели уладить, и ЮКОС купил ВНК.

В тот же день на приеме в посольстве США, посвященном Дню независимости Америки, Ходорковский заявил, что не собирается покидать Россию: «Сегодня я должен был ехать на переговоры в Лондон, но решил остаться. Единственное, куда я могу поехать, так это в Томск на заседание правления ЮКОСа».

Через день, 4 июля на допрос в Генпрокуратуру одновременно вызвали Михаила Ходорковского и Леонида Невзлина.

«Допрос был по разным направлениям. В один день. И такой очень несерьезный, примитивный допрос, - рассказывает Леонид Невзлин. - Он не мог меня насторожить с точки зрения масштаба последующих событий. Шесть, семь, восемь часов бездарно потраченного времени с неумным и плохо подготовленным следователем, говорящим полунамеками и задающим глупые вопросы, которые ко мне не имеют отношения, ия их не понимаю.

Это не могло создать ощущение конца. Содержание допроса настолько не интересно, что не о чем говорить. Это теперь понятно, что это был как бы план расследования моих «страшных преступлений», но без подробностей, - все то, что мне потом вменили.

Он называл какие-то вещи. Например, магазин «Дон», компания «Дон». Я говорю: «Где, в Ростове-на-Дону?» Он говорит: «Может быть, может, нет». А откуда я знал, что компания женщины, которую убили в Москве, и в убийстве которой меня обвинили (Корнеева ее фамилия) называлась «Дон»? Вот на таком уровне допрос.

«Знаете вы Костину?» «Да». «Какие с ней отношения?» «Никаких». В общем, ни о чем.

А Михаил Борисович как-то делился своими впечатлениями?

Я с ним не разговаривал. Но знаю хорошо его характер: если Михаил Борисович дал подписку о неразглашении, то бесполезно спрашивать.

Ходорковского допрашивали примерно четыре часа. Он вышел из Генпрокуратуры около полудня. По словам журналистов, был бледен, но улыбался. «Вопросы, которые мне здесь задавали, никакого отношения к хозяйственной деятельности компании не имеют и уже не раз излагались в прессе, - заявил он. - Больше я ничего не скажу из юридических соображений».

Леонида Невзлина допрашивали почти до половины шестого. Он поблагодарил журналистов за то, что его ждали почти шесть часов, но рассказывать ничего не стал, сославшись на подписку. «Ареста я не ожидал, - сказал он, - так как не вижу за собой какой-либо вины».

В тот же день Генпрокуратура провела обыски и выемки документов в «M-Реестре» и в АО «Апатит».

А акции ЮКОСа упали на бирже на несколько процентов».

Пятого июля Михаил Борисович действительно был в Томске. После заседания правления НК ЮКОС он дал интервью томской телекомпании ТВ-2. «Коммерсант» перепечатал его полностью.

«Я считаю, что все, что сейчас происходит, происходит, по моему мнению, за пределами правового поля», - сказал Ходорковский.

«...когда мы принимали решение о слиянии ЮКОСа с «Сибнефтью», я отдавал себе отчет, что это серьезная экономическая структура вполне мирового уровня. Она не может не вызвать определенной борьбы за себя между различными группировками, не как самоцель, естественно, а как один из факторов в последующей борьбе за власть».

И объяснил злоключения акционеров и сотрудников ЮКОСа борьбой между различными группировками в окружении Путина.

«Вопрос в том, что само наше независимое существование является вызовом. Мы самая крупная в стране компания, и мы независимая компания. И понимаем, что это неприятно, особенно людям, мыслящим в стилистике старых взглядов».

И очень благожелательно высказался в адрес знаменитой договоренности Кремля с олигархами о «равноудалении», в нарушении которой его потом обвиняли все, кому не лень. «Я думаю, что именно такая общественная договоренность и позволила обществу достаточно стабильно развиваться на протяжении трех лет», - сказал он.

И заметил, что «есть силы, которые эту договоренность стремятся не признавать».

«Вы знаете, не надо преувеличивать реальное влияние нашей политической активности, - сказал он. - Все-таки, являясь достаточно весомой экономической структурой и существенным фактором, представляющим Россию на международной экономической арене, в области политики мы, естественно, не являемся столь существенной силой, как многие пытаются показать. Потому что в России, экономические структуры, в общем-то, никогда не обладали даже такой политической властью, политическим влиянием, которым аналогичные структуры обладают, например, в США».

«... как предприниматель, я, конечно, не стал бы ссориться с президентом страны или, так сказать, с его администрацией, если бы мне было сказано, что та или иная форма не чисто коммерческой деятельности является неприемлемой для политического руководства».

«...если бы мое призвание было быть диссидентом, то, наверное, я бы сейчас занимался этим, а не бизнесом».

С Путиным отношения нормальные. В разговоре о коррупции не было ничего необычного. Встречались с ним и до, и после. Обсуждали различные вопросы. Просто одни встречи показывают по телевидению, а другие - нет.

«...стилистика общения по экономическим вопросам, которая сложилась между крупным бизнесом и президентом, является достаточно откровенной и доверительной. И мы общаемся часто достаточно жестко, на достаточно повышенных тонах отстаивая свои позиции. При этом, естественно, понимая, что окончательное решение остается за президентом. Но ничто мне не мешает отстаивать свою позицию до конца. И Владимир Владимирович в этом отношении как раз не является человеком, который относится к этому как-то негативно».

«... при всем его непростом характере, Владимир Владимирович является человеком достаточно откровенным в таких вопросах. И если у него есть претензии, он их прямо высказывает. А мы уж стараемся, чтобы эти претензии не разрастались».

«Я готов к тому, что процесс будет идти по достаточно жесткому сценарию достаточно продолжительное время. Мы - компания прозрачная, да и как люди - тоже достаточно прозрачны и выдержали очень много проверок. Конечно, неправовым образом любого человека можно и обвинить, и осудить. И мы все превосходно знаем, как это бывает. Но я считаю, что у нас достаточно сил и возможностей для защиты правовой, политической. Считаю, что в обществе достаточно сил, которые не заинтересованы в том, чтобы люди в погонах сочли, что у них сегодня появился карт-бланш. Потому что если для олигарха нужен генерал или генерал-полковник, то для обычного человека будет достаточно лейтенанта».

«...я никогда не говорил, что я собираюсь уйти в политику».

«...был разговор, что в сорок пять я завершу свою работу в бизнесе, во всяком случае каждодневную, найду чем заниматься другим. А уж то, что это будет политика, это как раз рассуждения журналистов. Тут уместен пример моего партнера Невзлина: ушел из бизнеса и избрался ректором РГГУ».

«... есть общественная деятельность, есть просто жизнь, которой у меня, как и у многих людей моего поколения, не было. В то же время я не могу сказать, что меня напугали или от чего-то отвратили. Если бы меня напугали, если бы я был настолько психологически слаб, если бы я не верил в то, что в нашей стране можно построить нормальное общество при моей жизни, я бы, конечно, уехал. А я верю».

11 июля начались обыски в архиве ЮКОСа на Дубининской улице. Искали якобы документы по «Апатиту». По «Апатиту» в ЮКОСе.

В основном пришли люди в штатском, но было несколько человек в масках и с оружием.

К журналистам вышел заместитель начальника правового управления ЮКОСа Дмитрий Гололобов и сказал, что следователи «ведут себя по-хамски»: взламывают компьютеры, грубят сотрудникам архива, запрещают адвокатам компании, находящимся в здании, общаться между собой и по мобильным телефонам.

«Это было просто что-то ужасное, - вспоминает Елена Талан. - То, как происходило посещение компании нашими легендарными органами. Как эти люди, которые тоже считаются людьми, относились к простым сотрудникам ЮКОСа. К тем, кто просто там работал. Как к заведомым преступникам! Женщина, которая до этого работала в мэрии, а в ЮКОСе занималась социальными программами. Ей было лет пятьдесят пять-шестьдесят. Пожилой больной человек. Ей выламывают руки и велят лечь на пол. Для меня это нонсенс».

Обыски продолжались до позднего вечера.

В том же день произошло еще два немаловажных события.

Во-первых, встреча Путина с представителями Российского союза промышленников и предпринимателей. От РСПП ждали выступления в защиту ЮКОСа, чуть ли не ультиматума власти от бизнеса.

Но они не сказали об этом ни слова. Правда, передали Путину письмо о злоупотреблениях «бандитов в погонах».

«Фамилии пока не названы, но в кулуарах олигархи прямо называли идеологов атаки на бизнес: Игоря Сечина, руководителя личного секретариата Владимира Путина и замглавы президентской администрации; Виктора Иванова, замглавы администрации по кадрам; Николая Патрушева, директора ФСБ», - писал «Коммерсант».

О деле Платона Лебедева заговорил Путин: «Разбираться через следственный изолятор - мера чрезмерная, но влияние бизнеса таково, что и такие меры тоже нужно иногда применять».

И Геннадий Селезнев заметил, что крупный бизнес увеличил влияние в Госдуме и в нижней палате слишком много его лоббистов.

Путин отреагировал вполне в духе Белковского: «Даже Селезнев обращает внимание на то, что бизнес усиливает влияние на власть».

Вторым немаловажным событием был отъезд Михаила Ходорковского на конференцию в США.

«В ЮКОСе уверены, что господин Ходорковский обязательно вернется», - писал «Коммерсант».

Ходорковский вернулся в Россию 16 июля и заявил журналистам, что «пока ситуация обратима». Генпрокуратура встретила его новыми обвинениями против ЮКОСа. На этот раз в налоговых преступлениях. Поводом послужил еще один депутатский запрос. На этот раз «депутата Госдумы Михаила Бугеры, который посчитал, что «нефтяные компании, работающие примерно в одинаковых условиях, резко отличаются по объемам платежей в федеральный и региональные бюджеты». Особенно якобы отличается, причем в сторону недоплаты, ЮКОС. Господин Бугера обосновал свой запрос докладом «Оценка налоговой нагрузки на российские нефтяные компании», подготовленным Институтом финансовых исследований Андрея Вавилова».

«Коммерсант» с выводами депутата не согласился: «Если пересчитать платежи в бюджет на тонну добытой нефти, то получается, что ЮКОС отчисляет налогов столько же, сколько его коллеги по цеху».

22 августа Генпрокуратура объявила об окончании расследования дела Платона Лебедева . Работами воистину ударно: за два месяца сшили 146 томов. Обвиняемый начал знакомиться с делом. Тогда и выяснилось, что расследование началось, по крайней мере, полгода назад. То есть до запроса Владимира Юдина, до компроматных статей, зато сразу после доклада Ходорковского о коррупции. По словам адвокатов, в деле упоминался не только Платон Леонидович, но и «организованная им преступная группа» из его подчиненных, но обвинение было предъявлено только Лебедеву.

За эти два месяца Платон Леонидович ни разу не дал показаний и подписывал только отводы следователям.

В начале сентября Ходорковский совершил еще один опрометчивый поступок, он (точнее фонд «Открытая Россия») купил газету «Московские новости» и назначил главным редактором Евгения Киселева, ненавистного властям еще со времен НТВ Гусинского. Эта сенсация затмила даже проблемы ЮКОСа с Генпрокуратурой.

Пятого сентября Михаил Борисович прилетел в Нефтеюганск на День нефтяника и День города и дал там пресс-конференцию. Обсуждали в первую очередь именно покупку газеты.

«Господин Ходорковский выкрутился, заявив, что «компании ЮКОС это не касается «, и сослался на то, что покупка осуществлялась не самим ЮКОСом, а благотворительной организацией компании, которая выразила сожаление, если газета погибнет», - писал «Коммерсант».

И он снова повторил, что к 45 годам оставит пост председателя правления ЮКОСа: «Найду дело по душе, которое не будет связано с бизнесом. Дело и бизнес - это разные вещи. Вполне возможно, что Госдума станет таким престижным местом, что я приду к вам с просьбой поддержать меня. С возрастом я меняюсь».

До ареста оставалось два месяца.

В сентябре в деле ЮКОСа настало относительное затишье. Платон Лебедев знакомился с делом, адвокаты безуспешно хлопотали о его освобождении под залог, о новых обысках не сообщалось.

А Ходорковский снова улетел за границу.

«Он приехал в сентябре, в районе моего Дня рождения сюда, в Израиль, - вспоминает Леонид Невзлин. - Я тогда уже считал (и у меня было достаточно источников, в том числе за рубежом, которые меня в этом убеждали): если он не уедет, его арестуют. Мои американские друзья, включая покойного Тома Лантоса , мне говорили об этом и требовали на него надавить, чтобы он не возвращался к сентябрю в Россию.

Я думаю, что они или знали, или понимали, что это произойдет.

Он отшучивался, в общем, бесполезная история».

В 2008 году в интервью Борису Акунину Михаил Борисович сказал, что летом и осенью 2003 г. поехал в США, Великобританию и Израиль проститься с друзьями перед возможным арестом.

«Мне сложно сказать, насколько это было прощание, потому что я ездил вместе с ним, по крайней мере, в Израиль, - говорит Василий Шахновский. - Яне думаю, что Ходорковский в том момент был уверен, что его арестуют. Я думаю, что он полагал, что такой риск возможен, но не считал его стопроцентным. Если бы был уверен на сто процентов, что его посадят, (на сто процентов!) он бы не вернулся.

Значит, у него была надежда на благополучный исход?

Надежда? У него были гарантии второго человека в государстве. И достаточно ответственного. Потому что Волошин всегда ответственно относился к своим словам.

Хотя информация о том, что дана команда либо арестовать, либо выдавить из страны, у нас была в августе месяце. Но я думаю, что в конце сентября - начале октября Ходорковский уже понимал, что его арестуют. Вот тут он принял решение идти в тюрьму.

Я не знаю, предупреждали ли его, что надо уезжать, - говорит Марина Филипповна. - Но то, что он перед арестом был в Америке, и ему там сказали, что не надо возвращаться - это совершенно точно. Но он говорил: «Если б яне вернулся, я не мог бы своим детям в глаза смотреть, потому что я бы признал, что я такой-сякой. А я невиновен»».

Он вернулся.

В начале октября в Москве проходил Всемирный экономический форум, там Ходорковский узнал об обысках в интернате в Коралово и в бизнес-центре в Жуковке.

В десять утра к воротам лицея подъехало около десяти автомобилей с людьми в штатском и вооруженными автоматами милиционерами.

И конфисковали. списанный сервер, подаренный лицею МЕНАТЕПОМ десять лет назад.

Завуч лицея Наталья Кобецкая потом рассказывала, как дети испуганно спрашивали учителей: «А что, нас закроют?» «Ведь у нас живут дети с тяжелыми судьбами. И тут - автоматчики. Потом ребята были в стрессе, мы были вынуждены пригласить психологов, которые с ними работали. Дай бог, чтобы не было последствий».

В бизнес-центре в Жуковке следователи показали бумаги со словом «Апатит». Адвокаты недоумевали, ведь следствие по делу Лебедева закончено, и он изучает его материалы. И никакие эпизоды из него не выделялись.

Потом выяснилось, что обыски проводились в рамках большого, «материнского» дела ЮКОСа, возбужденного еще в апреле 2003-го.

Кстати, адвокатов к «следственным действиям» допустили только после их телеграммы Генпрокурору Устинову, а так держали под дверью, как и во время суда, где принималось решение об аресте Платона Лебедева.

Обыски в Жуковке шли до самого вечера.

Обыскали дома акционеров: Лебедева, Брудно, Дубова и школьного друга Ходорковского Владимира Моисеева . «Натерриторию поселка нагнали 80 человек следователей и людей с оружием, - рассказывал потом Ходорковский.

Документы не предъявлялись. А ворота просто разбили подогнанной пожарной машиной».

Шестого октября Ходорковский собрал пресс-конференцию, где рассказал об обысках в Жуковке. «Мой дом не обыскивали, зато зачем-то обыскали дома моих товарищей. Вообще для жителей поселка это был выдающийся обыск» , - сказал он.

Это та самая пресс-конференция, на которой Ходорковский сделал знаменитое заявление о том, что предпочтет тюрьму эмиграции: «Ясно, что работа следствия в детском лицее в Коралове и в Жуковке - это не обыски, а запугивание. Оказывается беспрецедентное давление. Я не знаю, чего пытается добиться следствие своими действиями. Но заявляю: политэмигрантом я не стану. Так что если меня пытаются выгнать из страны, это не получится. Если стоит цель посадить меня в тюрьму - ну, при таком положении с нашими законами такое не исключено».

Он не винил Путина в своих злоключениях и сказал, что «не считает, что президент давал какие-то отмашки». «Видимо, во всем происходящем заинтересованы люди, которые не хотят, чтобы в стране было построено гражданское общество, а стремятся к тому, чтобы страна жила в психологической готовности к авторитаризму. Инвестиционный климат в стране ухудшается, и это результат правового беспредела».

А спустя четыре дня 10 октября Ходорковский заявил, что «ЮкосСибнефть» собирается претендовать на участие в разработке нефтяных месторождений в Ираке.

Словно ничего не произошло.

Верил, что обойдется?

Или надеялся, что компанию не тронут?

Дело было в Вашингтоне, на пресс-конференции в штаб-квартире Фонда Карнеги.

Там же он сказал, что до сих пор не знает, в чем обвиняются его сотрудники: «Все судебные заседания были закрытыми. С адвокатов же взяли подписку о неразглашении. Я понимаю, что органы обещали президенту представить доказательства виновности ЮКОСа. Но судя по тому, что они обыскивали детский дом, который компания спонсирует, ресторан, дом моего школьного друга, я понимаю, что у них ничего нет».

«В чем была цель последней поездки Ходорковского с лекциями по стране? - спрашиваю я Шахновского. - Ожидал ли он, что будет арестован во время этого турне?

Я узнал об этом в последний момент и был категорическим противником, я с ним поругался из-за этого, - рассказывает Василий Савельевич. - Я сказал, что это колоссальная ошибка, что его арестуют. Он даже обсуждать не стал. Думаю, это была его идея.

То есть это был вызов власти?

Да. Хотя я думаю, что арест был уже неизбежен. Раньше или позже. Машина покатилась, не поехал бы - это бы произошло через месяц. Нашли бы другой повод. Миша все равно бы не уехал.

Если он принял решение, его трудно было переубедить?

Невозможно. Я его лично отговаривал. Я ему сказал: «Этого нельзя делать! Потому что это выглядит, как предвыборная поездка. Это является просто стопроцентным доказательством тех обвинений в президентских и премьерских амбициях, которые ты сам отвергаешь. И тогда грош цена тому, что мы говорим. Будут считать, что мы врем, что нам нельзя доверять и так далее. Мы на всех углах пытаемся убеждать, что мы честные, и все, что обещаем, делаем. А тут обещали и не делаем».

Какова была цель Вашей поездки по городам России накануне ареста? - спрашиваю я Ходорковского. - Ожидали ли Вы, что Вас арестуют во время этого турне?

После ареста Платона, когда стало понятно, что Путин такой шаг одобрил, - обратного пути практически не было, - отвечает он. - Вернувшись из заграничной поездки, я знал и хорошо понимал, в отличие от многих своих партнеров и коллег, что меня арестуют, и хотел, чтобы люди понимали, какую позицию я отстаивал. Я первый раз говорил открыто, то, что действительно думал о политике».

Итак, 13 октября Михаил Ходорковский в Орле. Орловский губернатор Егор Строев попросил его взять под крыло какую-нибудь орловскую агроферму. Михаил Борисович обещал подумать и отбыл в Липецк.

Погода была не летная, и принадлежащий ЮКОСу Ту-134 не смог подняться в воздух. Но Ходорковский не хотел ждать. И в Липецк прибыли на автомобилях.

Там он отправился в Липецкий технологический университет, где прочел лекцию на тему «Нефть, экономика и общество». В середине лекции появился Липецкий губернатор Олег Королев, и они обнялись прямо на сцене.

«Затем Михаил Ходорковский ответил на вопросы студентов и объявил, что жертвует $1 млн на развитие Липецкого техуниверситета. Еще $1 млн он подарил Липецкому педагогическому университету. И третий миллион он обещал липецким предпринимателям во время встречи с ними», - писал «Коммерсант».

Тогда Ходорковский говорил, что цель его турне по регионам: рассказать в «зонах ответственности» компании ЮКОС о том, как будет работать объединенная компания. А участвовать в президентских выборах он не намерен. Его цель «сделать «ЮКОС-Сибнефть» могучей транснациональной компанией».

Из Липецка он вылетел в Тамбов. Там встретился с губернатором Олегом Бетиным, пообещал денег, поговорил со студентами и бизнесменами.

После Тамбова был Белгород и Воронеж.

17 октября в прокуратуру вызвали Василия Шахновского и предъявили ему обвинение в неуплате налогов с физического лица. Отпустили под подписку.

В тот же день в качестве свидетелей вызвали на допрос в прокуратуру вице-президента ЮКОСа начальника правового управления адвоката Василия Алексаняна и адвоката Ходорковского и Лебедева Антона Дреля. Адвокатская палата запретила им давать показания, поскольку адвокат не имеет права давать показания по делу клиента. Вместо них в Генпрокуратуру приехал глава палаты Генри Резник.

А в «Коммерсанте» обсудили животрепещущий вопрос «Когда придут за Ходорковским?» Общее мнение: вообще не придут. То ли Генпрокуратура играет мускулами, то ли на бирже. На понижение акций ЮКОСа.

18 октября Ходорковский снова в Москве, открывает новые корпуса лицея в Коралово. На празднике присутствует министр труда Александр Починок. Его появление сопровождает одобрительный шепот: «Не побоялся».

Губернатор Борис Громов был приглашен, но не приехал.

На церемонии Ходорковский выступает в защиту Василия Шахновского, который тоже присутствует, и говорит, что ему стыдно за Генпрокуратуру.

20 октября первый замгенпрокурора Юрий Бирюков заявил, что прокуратура планирует допросить Ходорковского еще раз. И что теперь речь пойдет не об «Апатите», а о налогах.

«В последнее время на сотрудников компании ЮКОС было заведено так много дел, что ко всем остальным сотрудникам, на которых дела не заведены, у Генпрокуратуры много вопросов» , - отреагировал Ходорковский и пообещал с удовольствием ответить на все.

21 октября пресс-конференцию дает другой замгенпрокурора Владимир Колесников. «Есть серьезные претензии к ряду руководителей. Не скрою, некоторым из них будут предъявлены обвинения за ряд совершенных ранее преступлений», - сказал он и заметил, что не хотел бы видеть Ходорковского в тюрьме.

Да его предупреждают открытым текстом! Он бы еще успел. Мне это напоминает историю Сократа, который отказался бежать накануне казни.

Но было ли это мудро?

«Я считаю, что он совершил ошибку, - говорит мне Леонид Невзлин. - Даже, если он принял моральное решение не бросать компанию, не бросать арестованных ребят и показать всем, что это его страна, и что он хочет быть полноценным гражданином: жить, работать и делать то, что считает нужным, в рамках закона.

Я думаю, что он совершил ошибку, по двум причинам. Во-первых, на свободе ему было бы проще воевать, в том числе и за арестованных. И второе, я считаю (и не только я), что, когда у власти такие люди, как Путин и кагэбэшники среднего разлива, нет никакой предсказуемости в твоем будущем, если ты окажешься от них в полной зависимости, в заключении. И поэтому лучше туда не попадать. Любая свобода лучше любой несвободы».

«Я тоже так считаю, - говорит Василий Шахновский. - Потому что Ходорковский в тюрьме. Понятие «ошибка» субъективно. Вот если говорить о сопротивлении, о борьбе, о сохранении компании. Конечно же, если бы Ходорковский остался, это бы был центр сопротивления. Ведь работа была дезорганизована абсолютно, были выбиты люди, и структура перестала существовать как единый механизм очень быстро. Степень ее живучести была достаточно высокой, но она боролась, как подлодка, каждый в своем отсеке. Потому что были профессиональные люди, порядочные в большинстве своем, сильные, толковые и т. д. Но единой системы не было. Потому что система была отстроена на Мишу. Вырубив его и отжав за границу еще несколько человек, они, конечно, очень дезорганизовали работу.

В этом смысле - ошибка.

Если он преследовал другие цели, как я могу оценивать, ошибка или нет? Ошибка то, что Иисус Христос фактически пошел на крест? Он же понимал, что его распнут. Это зависит от точки зрения и от цели, которую человек ставит. Я не знаю, какую задачу ставил Миша.

А с точки зрения компании, с точки зрения людей, которые в результате пострадали - это ошибка. Ведь пострадали сотни людей. Только в том или ином смысле преследуемых около сотни. Правоохранительными органами. У многих потенциальные, не формализованные риски. Таких людей в Лондоне 60 %. А у скольких людей жизнь поломана, сколько потеряли работу! Выстраивали карьеру в течение 10–15 лет, и вдруг все сломалось»…

21 октября в тот же день, когда Владимир Колесников давал пресс-конференцию, начались обыски в банке МЕНАТЕП СПБ. Искали доказательства налоговых нарушений.

22 октября предприниматели написали Путину очередное письмо о налоговом произволе властей, где просили о встрече. Подписал не только РСПП, но и предпринимательские объединения помельче: союз представителей среднего бизнеса «Деловая Россия» и объединение мелких предпринимателей ОПОРА. А также лично Михаил Фридман, Анатолий Чубайс, Владимир Потанин, исполнительный секретарь РСПП Игорь Юргенс и Михаил Ходорковский.

И сбор подписей продолжался.

Это была третья челобитная предпринимателей.

Если пишут челобитные, значит, нет в помине ни демократии, ни свободы.

Верный признак.

«Вместо борьбы со злостными неплательщиками правоохранительные органы взялись за тех, кто первым встал на путь открытого ведения бизнеса и раскрытия информации о своих доходах, - говорилось в письме. - Это приведет к обратному эффекту: сокрытию доходов и неуплате налогов. А аресты бизнесменов до суда дискредитируют бизнес».

В тот же день 22 октября Ходорковский уже в Самаре. Беседует и с губернатором, и с депутатами, но это не главное. Основное время (до пяти часов вечера) он тратит на общение со студентами и лекцию на тему «Как нам обустроить Россию».

На следующий день около десяти утра 25 человек в штатском явились в помещение Агентства стратегических коммуникаций (АСК), которое занималось предвыборной кампанией партии «Яблоко». В ходе обыска изъяли серверы партии, документы партии и 700 тысяч долларов.

Представители Генпрокуратуры заявили, что обыск проводился в рамках дела ОАО «Апатит». В московском офисе на Кузнецком мосту по делу Мурманского Апатита.

25 октября самолет компании ЮКОС приземлился для дозаправки в Новосибирком аэропорту «Толмачево». Его тут же окружили грузовики с включенными фарами. В салон ворвались люди в камуфляже и сотрудники спецподразделения в черной форме. «ФСБ! - кричали они. - Оружие на пол, будем стрелять!».

«У нас приказ, пройдемте с нами», - объявили Ходорковскому.

«Хорошо, пошли», - ответил он.

Остальных пассажиров выпустили примерно через час.

Арест тридцати ведьм в Челмсфорде Истинное повествование об аресте тридцати ведьм в Челмсфорде, Эссекс, судьей Коньерсом, из которых четырнадцать повесили в прошлую пятницу, 25 июля 1645 года, в то время как в разных тюрьмах Эссекса и Саффолка их находится еще сто.

Арест тридцати ведьм в Челмсфорде Истинное повествование об аресте тридцати ведьм в Челмсфорде, Эссекс, судьей Коньерсом, из которых четырнадцать повесили в прошлую пятницу, 25 июля 1645 года, в то время как в разных тюрьмах Эссекса и Саффолка их находится еще сто. Признания